Из творческого наследия. Том 2. Теория, критика, поэзия, проза

Мы видели, как футуризм, правда, постепенно перешел из должности поэзии будущего на амплуа поэзии настоящего, к чему его привела его диалектическая антитеза символизму в отношении к миру. Я указал также и на то обстоятельство, что среда, в которой развивается поэзия интересующей нас группы литераторов, отличается замкнутостью. В силу отмеченных мной предпосылок всякого поэтического начинания у наших лириков эта замкнутость должна приобрести особенный, доходящий до агрессивности отпечаток. Так оно и есть в действительности: замкнуты не только в организационном смысле, не только в своих коллективных выступлениях, когда они избегают появляться на трибуне, обмирщенной чужими и погаными предшественниками, но и в самых выражениях своих чувств, в самом выборе тех своих треволнений, которые им приходится выражать ритмически. Если наши потомки захотят составить себе картину жизни республики наших дней и обратятся для этого к писаниям пролетарских поэтов, в виду программного заявления последних об их принципиальной привязанности к действительной жизни, случится такая идиллия, перед которой Теокрит покажется Гартманом⁴⁰, и исследователь погрузится в глубочайшее недоумение, буде он не лишен иных источников исторической характеристики современной нам эпохи. Пролетарский поэт обязан писать оптимистические стихи во всяких обстоятельствах, ибо он окружен врагами, которые будут радоваться малейшему выражению беспокойства с его стороны. Таким образом, эта поэзия оставляет ряд чувств и ощущений современного нам поэта пролетария без воплощения: она даже и для этого слоя новой интеллигенции является недостаточно емкой, но в неискренности ее обвинить нельзя. Вместе с тем ряд ограничений, о которых пришлось упомянуть, образует своеобразное отношение к действительности, в силу которого добрая ее половина, если не больше, оказывается за пределами поэтического наблюдения или изображения. Получается положение, обратно повторяющее позицию имажинистов с компанией: другая, но вполне аналогичная форма обновленного непринятия мира. Не даром теория предпочтительности образного письма, защищаемая имажинистами, нашла своих последователей среди теоретиков пролетарской группы, не случайно также и все усиливающееся тяготение той же группы к символистической форме.

Изложенное заставляет меня видеть и в пролетарской поэтике нашего времени только поэтическую секту, не имеющую шансов сохранить свои родовые признаки ко времени создания нового литературного движения, которое возможно только при условии большего уплотнения и большей однородности тех социальных слоев, что в данное время участвуют в культуре страны. Их теперешняя структура, недостатки и болезни коренятся в тяжелых условиях нашего производства.

Чем больше усилий будет приложено всеми к созданию его подъема, тем скорей исчезнет и уродливая пришибленность, и безобразная исковерканность наследников старой городской интеллигенции, тем скорей изживется канцелярская замкнутость и бюрократическое изуверство интеллигенции новой, тем скорей появится возможность к созданию истинно жизненной и действительной поэзии, равной в своих достижениях величию поставленных нами задач и перенесенной за них борьбы.

Выполнение такой работы выходит далеко за пределы литературы вообще и поэтической критики в частности. Но та жизнь, которая создает революцию на всей поверхности земного шара, тоже переходит и уже перешла все пределы не только возможных классификаций, но и возможных предвидений. Легкомысленно поэтому было бы пробовать определять характер новой поэтики. Проще и полезней сознаться в полном своем к тому бессилии. Но если мы не можем предсказывать, то мы не смеем запретить себе желания ее увидеть, и от нас, а не от кого другого, зависит возможность приблизить к себе эпоху ее осуществления. Каждый новый станок, пущенный в ход, приближает ее к нам больше, чем каждый новый сонет; каждая загоревшаяся домна делает для будущей поэзии больше, чем самая совершенная по технике или по чистоте идеологий поэма; каждое проснувшееся от спячки веретено – больший вклад в поэзию будущего, чем самый благозвучный стих.

К мыслям такого порядка нас приводит исследование любого явления современности, и если мне сейчас приходится говорить о примате станка над стихом, то только потому, что я отправлялся от стиха в моем изложении. Мы живем в настоящем, но живем будущим и мы хотим и должны стать его участниками.

К беспорядку дня. Введение в поэтику *

1

Искусство мы находим на всех дорогах развития человека и заключаем, что по каким-то нам обычно неинтересным причинам он этого или не мог обойти или не мог без него обходиться, иначе говоря, оно было ему необходимо. Понятие необходимости заключает в себе понятие полезности, откуда с прискорбием следует вывод, что искусство принадлежит к числу явлений, говоря по-русски полезных, но варварски – утилитарных.

2