Из убийцы в мечника: Начало (СИ)

Я лишь вздохнул. Мне казалось, что все это чертов сон, ибо я мог принять существования женщин на кошачьих упряжках, которых величают богинями. Так же, я мог принять что судьба — это не бредни старух, а что-то реальное. Но в мою голову не могло уложиться то, что я несколько минут назад сражался с мертвецами, некоторые из них были столь стары, что остались лишь кости да сухожилия. Поэтому, я точно уйду с севера и никогда на своем чертовом веку не вернусь сюда, пусть тут все горит синим пламенем. Но ноги моей больше тут не будет.

— Эти твари могут пойти на юг? — спросил я.

— Нет, они могут существовать только в этой долине и нигде больше, — сказала Амели, заставив меня выдохнуть с облегчением.

— Почему так? — спросил Торс.

— Древнее колдовство — которое старше чем любой самый древний колдун, или ведьма, — сказала она.

— Какому больному пришло в голову, что это хорошая идея? — но ответ услышать было не судьба, мертвецы толпой шли по пятам.

— Сука, да как так! — в дали я заметил ущелье по которому когда-то шла река, а сейчас она была тропой изо льда. — В ущелье! — крикнул я.

Никто и не думал ослушаться. Мы вошли в ущелье и там была видна верхушка башни.

— Близко, — выдохнул я. — Ты сможешь убедить ведьм помочь нам, если мы прикроем отход? — спросил я Амели.

— Сделаю все возможно, — сказала она, вытирая пот со лба.

— Тогда мы задержим их в ущелье, а ты с Сигрид, бегите так быстро как можете, — Сиг содрогнулась.

— Я тоже могу сражаться, — сказала она, а поджилки тряслись.

— Поэтому, если нас пройдут, то ты последняя линия обороны, — хлопнул ее по плечу Торс.

— Ах и да, плата растет вдвое, — уточнил я.

— Согласна, — они с Амели побежали.

Мы с Торсом встали в ущелье, оно бы и третьего вместило.

— Смерть на ледяном поле — романтично, — взваливая молот на плечо сказал Торс.

— Мы не погибнем, — сказал я.

Глава 14

Ледяное поле. Чистое и безветренное, но так быть не должно подумал я. Что, же я упускаю.

— Ты славно бился, — послышался мягкий, однако в то же время властный голос.

Я быстро оглянулся, но никого не обнаружил.

— Покажись, — я взялся за меч и обнаружил, что рука разорвана до кости, однако боли нет.

— Я не скрываюсь, — она появилась буквально пред глазами. Белый плащ в пол кольчужная юбка высокие сапоги и волосы цвета грозовых облаков с такими же глазами.

— Кто ты? — я боялся, не знаю от чего, но мне было, страшно руки дрожали.

— Я посланница все отца Одина и я тут чтобы вознести твою душу в Вальхаллу, — возле нее появился конь черного цвета.

— Я умер? — такое сложно принять с наскока.

— Да и это был славный бой двое против сотни, — будто восхищенно сказала женщина.

И тут я вспомнил, мы сражались против толпы мертвецов, и Торс пал первым свою смерть вспомнить я не мог. От мысли о том что один из немногих кому я мог доверить спину пал в груди стало не приятно. Хотя если я умер, то, как может стать неприятно в груди?

— Он уже там? — спросил я.

— Да уже ждет тебя за столом, — она блеснула холодной улыбкой.

Раз я уже мертв то разве может быть что-то хуже? Подумал я и решил не идти с ней ничего хуже, чем смерть нет посему, мне нечего терять.

— Раз ждет, то подождет еще малость, — усмехнулся я, вскидывая меч.

— Ты отвергаешь волю все отца? — в голосе чувствовалась ярость и презрение.

— Мне нечего терять, — фыркнул я и бросился на нее однако она была не так проста из неоткуда появилось копье и добавило к моему и без того покалеченному телу еще одну дыру в плече.

— Ничтожество, — вся красота улетучилась и на лице была лишь безудержная ярость.

Два выпада и две дыры в брюхе боли не было, и движения не были скованы я стоял спиной к ее лошади, что отнюдь не радовало, ибо только дурак посчитал бы этого коня обычным. Я оттолкнулся от него и в кувырке рубанул ее мечом, однако лишь порвал плащ, я уж было начал ругаться, но порванный плащ заставил ее беситься еще больше.

— Я уничтожу твою жалкую душонку человек, — проорала она потусторонним голосом и бросила в меня копьем. Однако яростные атаки это атаки глупцов я принял удар грудью. Копье прошло на вылет, но я не замедлил свой шаг. Я с разбегу вонзил меч ей в сердце, если оно у нее было.

— Думаешь, убил меня презренный? — у нее на лице застыла насмешка.

— Не из моей груди льется кровь, — я улыбнулся и выдернул меч.

Она засмеялась будто безумная.

— Глупец сам подставивший свою душу под атаки моего копья, — она сплюнула кровь. — Теперь ты обрек себя на судьбу хуже смерти, — мне было плевать, если это значило, что я не умру сейчас-то так тому и быть.

Глаза застелила пелена, и я увидел богиню на кошачьей упряжи. Мы стояли в поле из прекрасных цветов, которые были всех известных и неизвестных мне оттенков.

— Ты поступил глупо, однако никто не вправе осуждать твой выбор, — сказало она таким же тоном, как и всегда.

— Как я смогу жить без души? — спросил я.

— Как и многие до тебя смерть не будет искать тебя покуда ты сам ее не найдешь, — загадки как я не люблю загадки.

— Не пояснишь?

— Ты не состаришься и не погибнешь как обычные смертные, — она вылезла из упряжи.

— Стало быть, я теперь бессмертен? — звучало отлично.