Из убийцы в мечника: Начало (СИ)

— Осмелюсь, поправить не меня отринула смерть, а я ее.

— Это невозможно, — сказала она слегка недоверчиво.

— Я убил валькирию, что явилась за мной, однако моя душа была уничтожена в процессе, — пояснил я.

— Звучит как наглая ложь! — возмутилась ведьма.

— А мне то что до того как это звучит, — отмахнулся я. — Мне интересно другое сколько времени я был мертв? — это был самый насущный вопрос.

— Как твое имя? — спросила ведьма и вокруг ее рук начал собираться воздух.

— Айдан.

— Ты не был магом, не так ли?

— Нет, — по-моему, это было очевидно.

— Тогда не знаю, я не могу прочитать твою ауру, — однако ее не удивляло это.

— Почему ты не можешь прочитать мою ауру? — я не знал, что за аура, но больше интересовало, почему ее не может прочитать столь могущественная ведьма.

— У тебя нет души, поэтому немудрено, что на тебя не действует ментальная магия, — она развела руками и наколдовала бутылку, с вином я понял по запаху.

— А ведьм… чародейка Амели здесь? Я был, с ней знаком может она прольет свет на то, сколько прошло времени, — она была последней надеждой.

— Амели? Да она тут сейчас прибудет, — кивнула старая ведьма.

— Раз уж нам тут сидеть может, представишься? — сказал я, присаживаясь и принимая из ее рук еще одну бутылку. И по моему мнению если и стоило становиться чародеем то только ради того чтобы иметь возможность наколдовать себе выпить в любой момент.

— Я Ширта Раст глава цитадели, — она величественно представилась.

— Меня зовут, Айдан так же известен как кровавый бард, — дабы соблюсти приличие я тоже представился.

— Бард? Ты умеешь играть? — спросила она со странным интересом.

— Играть? Нет, я когда-то забил человека лютней, — простая, но эффектная история.

Она тихо хихикнула. Спустя пару мгновений, в комнату влетела, Амели так же прекрасна как я, и запомнил, хотя для меня все было словно вчера. Но были и отличия, например отсутствие ошейника. Она застыла, увидев меня.

— Думаю, тебе стоит заказать себе ошейник как украшение ибо он тебе чертовски шел, — сказал я, чтобы разрядить обстановку.

Она все так же стояла, а глаза наливались слезами. Она, молча, подошла и прописала мне по морде, что было весьма больно. А после с уже текущими по щекам слезами обняла меня.

— Ну-ну не маленькая же девочка, — я похлопал ее по спине. — Не подскажешь, сколько я был мертв? — спросил, я пока она унимала всхлипывания.

— Три года, — сказала она сквозь слезы.

Три сучьих года я был мертв, я унял дрожь, но сохранить беспристрастность не вышло.

— Это больше чем я думал, — сказал я и допил бутылку. — Можно еще одну? — спросил я глядя на Ширту.

Она взмахнула рукой и на столе появилась бутылка.

— Пожалуй, я вас оставлю, — она вышла из комнаты, а Амели вернула самообладание.

— Как ты воскрес? — она вытирала глаза и размазанный макияж.

— Убил валькирию и потерял душу, — обыденно сказал я.

— Ты стал банши! — вскрикнула она.

— Не пояснишь что такое банши кроме как отринутый смертью? — раз уж я теперь банши то хотелось знать, что это значит.

— Ты основной враг для любого мага, ибо ментальная магия на тебя не действует, как и обнаружить тебя посредством определения души невозможно, а еще ты можешь жить бесконечно, если тебя не убьют, — пояснила она, как по учебнику.

— Звучит не дурно, — быть не восприимчивым хоть, к какому-то ни было типу магии это лучшее что можно себе представить.

— Я смогу убедить позволить тебе остаться в башне до того как ты восстановишься но после тебе доведется уйти ибо банши враги магов, — сказало она с ноткой грусти.

— Да я уж понял и ты не сильно убивайся, ты три года назад приняла мою смерть и дальше считай меня мертвым, ибо я ни жив, ни мертв я посередине, — сказал я, чтобы унять ее терзания которые были написаны на лице.

— Но ты умер из-за меня! — слезы вновь выступили на глаза.

— Не заблуждайся, я сделал это ради денег и погиб, как и многие наемники, — я не хотел, чтобы она приняла мою смерть на свой счет, почему то она была мне близка, и я не хотел причинять ей боль.

— Твою плату ты получишь, когда будешь отъезжать, — она подошла и помогла мне подняться.

— Как Сигрид? — спросил, я пока мы шли по коридору.

— Она неделю проплакала, над вашими телами после я перенесла ее в деревню, — рассказала она. — Ах, да и еще она отказалась отдавать меч.

— А остальные мои вещи на дне? — было жалко расставаться с мечом, которым я убил валькирию, хоть он был, и воображаем, но после этого стал мне как продолжение руки.

— Нет, ты не утонул, тебе перерубили сонную артерию, — сказала она, и я моментально потянулся к шее и обнаружил там рубец солидных размеров. Да и на остальных частях тела дефицита шрамов не было. Самыми выделяющимися были шрам на шее на предплечье и несколько шрамов от колотых ран, а остальные так мелочевка.

— Тогда мои вещи где-то тут? — я остался при мече.

— Да я их оставила на память и арбалет и меч, — коротко ответила она, и мы вошли в ее комнату, которая была чуть менее богатой, зато выполненной с большим вкусом. Белый мрамор столы из дерева такого же цвета и очень красивая люстра.