Из вечности, через зависть, к бесконечности

От самих часов в них остался только циферблат, передняя дверка там где должно было быть стекло, была заколочена куском фанеры, и закрашена в цвет корпуса.

Обшарпанный ящик черного цвета до сих пор нес на себе следы былого величия, остатки старинной инкрустации, ангелочки с цветочками украшали его бока, а ручка дверцы в виде головы собаки словно говорила, – не трогай , укушу!.

Вообще эта рухлядь , своей формой и цветом походило на большой гроб с циферблатом.

Санька подошёл к часам и открыл дверцу.

В нутрии было пусто.

От нечего делать он забрался внутрь часов и прикрыл дверь.

Точно как в гробу, что то похожее мне снилось сегодня ночью, уххххх ужасссс!

Санька выскочил как ошпаренный как только вспомнил свой сон, а выскочив пнул напугавший его ящик со все силы ногой.

Деревянный корпус гулко зазвучал, будто большой барабан в тиши чердачного мрака и медленно начал заваливаться в бок , царапая задней стенкой о кирпичи стены.

Сильный грохот эхом разнёсся под нагретой металлической кровлей дома.

От неожиданности Санька даже присел на корточки прикрыв голову руками, ему показалось что крыша с треском падает на него.

Гулкий барабанный звук и последующий грохот от упавших часов, вспугнул всех голубей , мирно сидящих на верхних балках перекрытий.

Голуби кружились над самой головой мальчишки, иногда чиркая по его волосам крылами, они словно хотели напасть на того, кто потревожил их тихое уединение.

Чердачная пыль, фонтаном взвилась из под упавшего черного ящика, в мгновение образовав еле проницаемую пелену.

В тонких стреловидных лучах света пронзающих полумрак чердака в разных местах, было видно как хлопья пыли тихо и густо кружатся в воздухе и медленно опускаются на пол.

Дышать Саньке стало трудно, во рту появился привкус дерева и еще чего то, нос угадывал сильный запах кошек, голубей, затхлости и плесени.

Апчь-хи ! Апчь-хи! Апчь-хи! , – голова дебошира пошла кругом.

Взгляд его упал на злосчастные часы, было важно удостоверится, что они не проломили потолок у соседей.

Часы- гроб лежали на спине, на пару сантиметров погрузившись в чердачную пыль, но не повредили пол .

Передняя дверка от сильного удара отвалилась и сейчас болталась на одной петле, свесившись в сторону.

Солнечный луч, пролезший в маленькую дыру металлической крыши проколов гущу парящей пыли, упёрся в дальний угол раскрытого нутра часов.

И преломившись в его глубинах , выпорхнув, улетел слабым и немощным светом в высь чердачной мглы.

Высветившаяся немецкая буква V привлекла внимание мальчишки.

Что это может отбрасывать свет обратно вверх, под острым углом? Интересно посмотреть!– подумал Санька подползая на корточках к его пустой оболочке.

Он глянул в то место, из которого, преломившийся луч солнца выпорхнул назад.

Приглядевшись повнимательнее он понял , что луч попав внутрь шкафа часов, проник в образовавшуюся от падения трещину. Но что было тем препятствием повернувшим его обратно , пока понять было невозможно.

Встав на колени мальчишка попытался запустить в не широкую щель, пальцы правой руки.

Острая боль пронзила его указательный палец в тот же момент .

Оооййййййй! – вскрикнул он ,отдёрнув руку назад и замотав ей из стороны в сторону.

Укусил что ли кто ! – была первая мысль, пришедшая в голову.

Но присмотревшись, он понял , что ни кто его не кусал.

Из ужаленного пальца, торчала толстая заноза.

Санька зубами прихватил её за торчащий кончик и выдернул из мягкой плоти пальца, выплюнув вместе с кровавой слюной.

Из освобождённой от инородного тела раны, в тот же миг закапала кровь.

Она большими каплями падала к его ногам, в чердачную пыль .

Смачно плюнув на рану проколотого пальца, мальчишка отер его о штаны, а после засунув в рот, начал высасывать из ранки кровь.

Он то и дело сплёвывал сладковато-солоноватую слюну в сторону, что бы очистить ранку от грязи и тем самым предотвратить попадание в свой организм инфекции.

Так некоторое время, раненый , сидя на корточках, обсасывал свой палец , взирая на щель в шкафу.

Такую процедуру мальчишки производили всегда, когда наносили себе случайные не большие раны , порезы, ожоги.

И если место, где была рана , было доступно их языкам, то делалось это незамедлительно, в целях дезинфекции.

Кровь всё продолжала сочиться из пальца , но уже не так сильно, как сразу после извлечения занозы.

Желание достать нечто затаившееся в щели шкафа, было очень велико.

Санька с большей осторожностью и аккуратностью, чем прежде, засунул в ту же щель два пальца и попытался как щипцами прихватить , то что блестело и отбрасывало свет.

Пальцы почувствовали в щели, под фанерой, что то холодное и металлическое.

В следующее мгновение он рванул фанеру на себя и она легко проломившись, рассыпалась в его руке.

Под верхним , ветхим листом фанеры, показалось второе дно шкафа.

Там лежал какой то металлический кругляк, он блистал, своей серебристой поверхностью, будто бы его только недавно, отчистили до блеска!

Вот это да , часовой шкаф с двойной стенкой , это интересно! Может там ещё что есть?!