Из ведьмы ужасная фаворитка

– Вот правильно,– кивнул маг,– Ты кто? Ведьма. А он кто? Король. Вам никогда не быть вместе. Где он, а где ты, глупая деревня.

– Я в библиотеке ценные записи оставила, может, сбегаешь?

– Обнаглела ты, ведьма. Будешь командовать главным магом королевства – накажу.

– Смотрю на тебя, и вижу: из недобитых инквизиторов ты, вот точно!

– Грубая ты, Франка.

В лабораторию вошёл король и спросил:

– Моя новая фаворитка обедала?

Девушка перевела взгляд на Лалониэля: мол, кто здесь должен знать – набила брюхо его какая-то фаворитка или нет?

Маг оказался догадливей и подсказал ей:

– Его Величество изволил приблизить человечку, кто ж возразит?

Венценосный тёмный нетерпеливо переспросил:

– Так ты ела, Франческа?

До ведьмы наконец-то дошло о ком речь, она пролепетала:

– Нет.

Лалониэль набился с ними:

– И я не ел.

Кристениэль подошёл и взял свою новую фаворитку под руку, увлёк за собой.

В коридоре знать кривилась при виде Франки, когда король смотрел в другую сторону.

Терон, хохотнув, шепнул ей на ухо:

– О, вон та тёмная эльфийка уже облезла от зависти, порвала бы тебя на клочки.

В столовой дамы присели в реверансе, с придыханием выдав:

– О, несравненный повелитель!

Мужчины склонили головы.

Зелёный изумрудного оттенка бархат на стенах. Эта комната выходила на поверхность над землёй, поэтому были окна без тюли, чтоб видеть зелень за окном. Шторы по бокам окон тоном бархата чуть светлей. Белые: лепной потолок, огромная люстра и колонны. На стенах натюрморты, зеркала, украшенные золотой короной и гербом сверху. На синем с белым узорчатом ковре белые с зелёной обивкой закруглённые стулья. На столе бокалы цвета весенней травки, приборы, белые тарелки и блюда с кушаньями. По углам на золотистых резных подставках белые вазы с позолотой.

Знакомая уже эльфийка – родственница короля вопрошала:

– И какой же статус у этой дамы?

– Подходящий для Высшего общества,– хмыкнул Кристениэль Кзерни.

– Ей дали титул за выдающиеся заслуги в постели государя?– потявкивала всё та же эльфийка.

Франческа повесила нос от стыда.

– А кто-то сейчас рискует вылететь из дворца и обосноваться в провинции, причём мужа и сына будет видеть только по праздникам,– припечатал её самодержец.

– Я каюсь в своих несдержанных речах, мой повелитель,– заканючила Кабота.

– Брат, прости эту тупицу,– подал голос похожий на короля дроу.

Лицо его показалось Франке не таким красивым, как у Кристениэля, подбородок раздвоен, брови нахмурены, нос немного длинней.

Монарх представил фаворитке других родственников:

– Как ты поняла, это мой младший брат Кувирруэль, белёсый эльфёнок девяти лет рядом с ним – это его сын Руэрру. А круглолицая, кудрявая девочка – моя дочь Стэйси восьми лет.

Девушка вздрогнула, девочка походила на мать, это неприятно кольнуло сердце.

Представитель королевского трона дал знак всем садиться. Уселись за стол.

Кабота вновь не сдержалась и посоветовала фаворитке:

– Сильно не обольщайся, у правителя стальная, холодная броня на сердце.

Король решил утешить любовницу:

– Когда я на тебя смотрю, Франческа, то у меня странное чувство в животе…

Племянник эльфёнок заметил:

– Да у тебя глисты, дружок!

Сидящие за столом едва сдержались от смешка, все, кроме короля.

– Вон из-за стола, эльфийская рожа, вот недаром я не хочу оставлять трон тебе,– приказал Кристениэль.

Ребёнок понуро встал и пошёл к двери.

За него вступилась Франка:

– Мальчик не виноват, что родился эльфом.

– Трон дроу не унаследует тот, кто вылитый светлый эльф,– категорично проговорил государь,– Выдам дочь замуж за подходящего дроу в своё время.

– И этот дроу будет Лалониэль Терон,– предположила Кабота с ехидным выражением лица.

Девочка королевского рода скривилась, полоснув взглядом по магу, что заметили все.

– Очень даже может быть,– почти подтвердил догадки король.

Племянник оглянулся у дверей, но дядя не вернул подростка.

Ели молча. Франка страшно стеснялась, брала вилки, за которыми тянулись другие. Впрочем, она догадалась, что при очередной подаче блюд – вилку надо брать следующую.

После обеда короля позвали к министру финансов, он вышел, поцеловав руку новой фаворитке.

Кабота сразу заметила ведьме:

– Твои потуги быть придворной дамой смешны.

Даже брат правителя кольнул:

– Не думал, что брат опустится до дремучей деревни.

В коридоре, куда Франческа вышла с магом Тероном, тоже неслись ей вслед обидные слова от придворной аристократии:

– Шлюха. Шалава.

Но она догадалась: другие мужчины просто завидуют её любовнику, а женщины завидуют её положению при монархе. И девушка абстрагировалась ото всех: типа – ей нет дела до их злобного шипения и смешков.

Лалониэль заметил:

– Восторгов от дворца поубавилось, смотрю…

– Да ещё вчера от засилья золота в интерьере оскомина была…– вспомнила ведьма,– А сегодня от испорченных придворных.

– К интерьеру привыкнешь, а на происки интриганов наплюй. У них нет ни крупицы жалости, ни доли совести, ни настоящей любви к кому-либо.

– Это видно даже по их пресыщенным, наглым лицам,– кивнула Франка.

– Надо было тебе всё же со мной адюльтер затеять…И никто б тебе слова тогда не сказал…