Из ведьмы ужасная фаворитка

И Франка соскочила с кровати, намереваясь убежать. Непоколебимо Кристениэль ринулся за ней, поймал, обняв, крепко прижимая к себе.

Прошептал:

– Даже не пытайся сбежать или вывернуться…

Проверенным способом заткнул ей рот поцелуем. Его яростный, отчаянный поцелуй буквально пожирал её рот.

Горячим шёпотом в её губы он клялся:

– Я постараюсь загладить все неровности наших отношений.

Мужчина ласкал кожу её шеи языком и поцелуями вперемежку с лёгкими укусами.

Обещал хриплым голосом:

– Да я для тебя с неба звёздочку достану.

Дезориентированная Франческа пыталась слабо возразить:

– И что мне с ней делать?

– Пришьёшь на платье,– пожал плечами дроу и понёс любимую на кровать.

Он быстро разделся и запустил руки ей под юбку. Сладко и порочно водил пальцами по лобку, играл с клитором и входом в лоно. Его манипуляции рождали вожделение и истому.

Кристениэль шепчет:

– Пьянит твой запах…Пьянит твой взгляд, поддёрнутый желанием.

Его пробирает так, что член пульсирует и вздрагивает от напряжения. Но он не торопится, он подарил фаворитке волну горячих поцелуев по всему телу и лицу, сорвав с неё одежду, а длинные волосы приятно щекочут сначала кожу живота, затем груди. Дроу накрыл Франку своим телом и вошёл в жаждущее лоно. Стенки влагалища запульсировали, вибрируя его член. Эйфория унесла любовников в другую реальность, где всё было одним сплошным блаженством. От резкой волны наслаждения вскрикнули оба.

Франческа прикрыла глаза, находясь ещё на качающихся волнах нирваны. Король уткнулся ей в волосы, переводя дыхание.

Вдруг он срывающимся голосом спросил:

– Один важный вопрос: ты бы шпионила в пользу демонов?

– Ты же меня простил. Зачем ворошишь эту тему?

– Простил?– захохотал он, приподняв лицо, сверля её злым взглядом,– Да невозможно простить измену! Я буду всю жизнь помнить, что ты была в чужих руках! И стонала для другого…И целовала другого…И любимым называла…

– Любимым не называла,– угрюмо поправила девушка, а затем меланхолично воззвала,– Хочу на поверхность земли. Я устала без солнца и цветов.

Дроу уже спокойно напомнил:

– Я решений не меняю. И пойми: я берегу тебя от покушений, от завистников, если на то пошло!

– Ага, и от моего побега.

– И от побега тем более,– зло усмехнулся монарх.

– Не ожидала, что твой дворец окажется для меня застенками Тёмного мира. Нарисованная клетка на двери моей комнаты стала пророческой для меня.

Кристениэль вновь зарылся лицом в её волосы и молчал.

Ведьма вспоминала древний миф:

– Однажды солнце полюбило сосну, которая росла у обрыва. Светило не могло отвести глаз от пригожего дерева. Когда тучки прятали любимый лик от солнца, оно грустило, становилось холодно, и всё живое ощущало дискомфорт. Владыка неба ревновало сосну к воде, высушив все ручьи вокруг любимой. И от чрезмерного внимания солнца дерево иссохло.

– Я не оставлю тебя без воды,– пробухтел король ей в волосы, откровенно глумясь, после добавил добрее,– Ты ещё будешь счастлива в моём дворце.

– Все люди приносят счастье. Одни своим присутствием, другие – отсутствием.

Мужчина резко сел, вглядывался в лицо ведьме, срывающимся голосом узнавал:

– Ты меня совсем не любишь?

– Любить тебя – безумие! Я не создана для дворца. В лаборатории я ещё как-то забываюсь, а так: все эти придворные, этикеты – раздражают!

Обиженный дроу вскочил с кровати, быстро оделся и сбежал.

Утром Лалониэль Терон сунулся в кабинет к королю. Тот со злой физиономией, окружённый клочками каких-то указов и постановлений, бегал из угла в угол.

Монарх жаловался:

– Не могу сосредоточиться на новых законах! Непрестанно в голову лезет одна лишь ведьма!

– Почему не помирились? Может, ей что-то надо?

– Да кто поймёт этих женщин?! Изгрызла мне сердце эта демонова любовь, как собака кость!

– Иди, слей дурь в гареме.

– Я пресытился податливыми рабынями из гарема. Ведьма сумела меня расшевелить и завезти.

Затем маг Терон зашёл к Франке, зазывать ту в лабораторию.

– У меня апатия, ничего не хочу,– буркнула из под одеяла девушка, всё ещё валяющаяся в кровати.

– Ты ведьма или кто? Чего нос повесила? Его Величественная особа тоже злой: с утра в кабинете рвёт какие-то документы и мечется по комнате. Умеешь ты нервы портить…

Дроу прошёл и сел за стул.

Огласил последнюю новость:

– Король разогнал гарем.

– О как…Ну, значит, другой гарем полюбит. Наберёт на своё усмотрение новеньких и повеселится от души…

– Прислать для выбора новых женщин указа не было…

Девушка задумалась.

А архимаг советовал:

– Когда мне тяжело, то я напоминаю себе о том, что, если я сдамся, то лучше не будет.

– Я вылечу жену Кристениэля…и се будут счастливы…кроме меня…Выйдите, Ваше Магичество, я оденусь и приду готовить декокты. И знаете, что мне на ум пришло? Во дворце слишком много магии Тьмы. Попробуем воздействовать на колдовское заклинание магией Светлых. И даже светом. Этого всего ведь нет в чертогах Тёмных эльфов… А проклятие, мне кажется, было построено как раз с учётом этих факторов…