Из внешнего мира (СИ)

Разбуженная шумом Амелия открыла глаза и, увидев посетителей, попробовала сесть, чтобы приветствовать их. Ей это удалось не с первой попытки, сильно мешали колодки. Амелия все еще старалась убедить себя, что местные заковали ее и Зелгадиса только из страха. Если с ними поговорить, недоразумение наверняка разрешится.

- Добрый день, - дружелюбно поздоровалась Амелия.

Зелгадис в свою очередь постарался принять самый невинный вид и даже ссутулился, чтобы выглядеть менее угрожающе.

Едва Амелия заговорила, двое в черном дружно подпрыгнули и отпрянули назад. Если бы не окрик белого платка, они бы наверняка задали стрекоча. Он произнес несколько непонятных слов, подтверждая самые худшие опасения Зелгадиса - местное наречие ничем не напоминало общий язык стан, находившихся за барьером мазоку.

- Спасибо вам большое, что спасли нас, - продолжала говорить Амелия. - Пожалуйста, не бойтесь. Мы пришли с миром.

- Они тебя не понимают, - хмуро сообщил Зелгадис.

Амелия растерялась, не зная, что же теперь предпринять. Она, конечно, рассчитывала на то, что во внешнем мире придется преодолевать языковой барьер, но она ожидала, что будет общаться с местными, гордо стоя во главе отряда магов и воинов. А не в колодках, едва живая после обезвоживания и голодания.

Белый платок тем временем открыл лицо. Амелия уставилась на него, невежливо разинув рот. Даже Зелгадис, повидавший всякого, изумился. У мужчины (выдающийся кадык явно указывал на его пол, если во внешнем мире анатомия не отличалась от обычной) оказалась черная кожа. Или скорее коричневая, но никакой загар не мог бы обеспечить такой ровный цвет. На темном фоне особенно ярко выделялись белки глаз и ровные, как на подбор, зубы, которые мужчина обнажил в странной усмешке.

У него были непривычные черты лица, слишком крупные, гипертрофированные: широкий плоский нос, толстые губы.

Да уж, жители внешнего мира выглядели очень странно. Но от этого, по убеждению Амелии, не переставали быть людьми. Значит, с ними можно было вести диалог.

Она приподняла руки в колодках, показывая их мужчине.

- Вы не могли бы снять с нас оковы? Клянусь, мы не причиним вам вреда.

Мужчина посмотрел на нее так, будто с ним заговорила подушка. На его лице отразилась смесь недоумения, испуга и брезгливости. Пробормотав несколько слов, он показал одной рукой рожки, напомнив Зелгадису крестьян из глухих деревень, которые увидев его без маски, шептали заклинания и делали отгоняющие зло знаки.

Мужчина извлек из-под балахона короткую толстую палку, на которую был надет череп животного. Вернее, Амелия очень надеялась, что это череп животного. Вслед за палкой появились амулеты - веревки с клыками, перьями и меленькими косточками. Всем этим добром мужчина, безостановочно бормоча себе под нос, потряс сначала перед лицом Зелгадиса, потом - Амелии.

- Наш новый друг - шаман, - констатировал Зелгадис.

- Изгоняет из нас злых духов? - предположила Амелия.

- Видимо, им мы кажемся чем-то вроде мазоку...

Амелия собралась возмутиться, что уж она-то не похожа на мазоку, но прикусила язык, сообразив, что для чернокожих людей ее белая кожа также ненормальна, как синяя - Зелгадиса.

Шаман принялся кружиться вокруг "мазоку", размахивая палкой с черепушкой. Временами он воинственно выкрикивал слова, которые наверняка значили что-нибудь вроде: "Изыди, нечисть!". Остальные двое неподвижно застыли у стены, их волне можно был принять за предметы интерьера.

Шаман двигался все быстрее и быстрее. Зелгадис и Амелия настороженно наблюдали за ним, ожидая проявления какой-нибудь магии, но ничего не происходило. Похоже, больше всех заклинание влияло на самого шамана. Он начал подпрыгивать, истерически взвизгивая и ударяя себя по макушке жезлом. Вдруг замер, а в следующий миг завертелся на месте, взмахивая руками, как машет крыльями нелетающая птица, предпринимающая бесплотные попытки взлететь. У Амелии от его безумного танца закружилась голова.

Остановился шаман внезапно, опрокинулся на спину и забился в конвульсиях. На его губах выступила пена, глаза вылезли из орбит. При этом он продолжал сжимать жезл мертвой хваткой, и череп глухо стучал по полу, скаля зубы, точно насмехаясь над хозяином.

- Ему надо помочь! - Амелия не могла спокойно смотреть на чужие страдания.

Позабыв про колодки, она рванулась вперед. Но была еще слишком слаба и вместо того, чтобы встать, завалилась на бок.

- Эй, вы почему стоите?! - возмущенно закричала она на двоих в черных балахонах. - Помогите ему!

Те синхронно отступили на два шага назад.

- Не вмешивайся, Амелия, некоторые шаманы специально доводят себя до такого состояния, - поспешил сказать Зелгадис. - Это часть ритуала.

Шаман уже перестал биться в конвульсиях. Встал, как ни в чем не бывало, сплюнул слюну и вытер губы тыльной стороной ладони. Сказав что-то своим спутникам, он махнул рукой на Зелгадиса и Амелию.

Черные балахоны мгновение колебались, но все же подошли поближе. Теперь стало заметно, что один из них сжимает в руках глиняный кувшин, а другой что-то вроде котелка.