Из ворон в страусы и обратно

– Что? Ты о чем? – не понял гуру. Они уже направлялись к выходу.

– О моем участии в показах за рубежом, – Нилка смотрела преданными глазами уличной собаки, – ты сказал, в следующем году.

– Там видно будет.

– Что будет видно?

– Еще рано говорить об этом, – осадил Нилку Вадим, и у Нилки от холодного тона сердце укатилось в пятки.

Какая же она дура! Вечно лезет со своими вопросами и желаниями. То ей одно, то ей другое. Почему ей все время что-нибудь нужно?

В детстве ей все время что-нибудь нужно было от родителей, теперь от Вадима. Что она за идиотка? Просто тихо стоять рядом и чувствовать его тепло – разве этого мало?

Нилке безудержно захотелось все исправить, загладить свою вину, убедить своего покровителя в любви и преданности, и она со сдержанной страстью сказала:

– Вот увидишь, я буду много работать. Я тебя не подведу.

Вадим поднял чуть раздраженный взгляд:

– Ты себя не подведи, солнце мое. О себе я сам как-нибудь позабочусь.

Нилка так стиснула кулачки, что пальцы побелели, а ногти впились в кожу.

– Да, конечно, – прошептала она. Нос предательски захлюпал.

– Только соплей твоих не хватало, – поморщился Вадим и оглядел стоящие на площади такси.

– Я не буду, – выдохнула Нилка и зажала рот ладонью. Рвущаяся изнутри любовь саднила горло. Она не позволит себе все испортить. Не-по-зво-лит.