Из воспоминаний

Потому-то в "Беседе" допускались только земские практики. Этот кружок был первым по времени опытом организации земств, который объединял видных представителей земского самоуправления всех земских губерний и старался через них направлять земскую деятельность. Это и должны были делать те, кто в этой деятельности принимали участие сами. Дальше этого условия для вступления в "Беседу" не шли. "Политические" взгляды там были свободны. Если все настаивали на необходимости представительства, то одни хотели для него "законодательных прав", а другие только "совещательных функций". Еще до моего сближения с ней, {303} в "Беседе" был поставлен вопрос о необходимости для России "конституционного строя".

Я позднее читал протоколы этих собраний. Выступали защитники обоих воззрений - от конституционалистов: Кокошкин, Новосильцев, Долгорукий, Шаховской и др. Против них последние могикане самодержавия - Шипов, М. А. Стахович, Хомяков. Все остались при своем понимании, а кружок не развалился и продолжал оказывать влияние на земскую жизнь. С укреплением Освободительного движения "Беседа" прежнее свое значение постепенно теряла, а когда была объявлена "конституция" и члены "Беседы" разошлись по разным политическим партиям, она умерла естественной смертью. Так она зафиксировала только один преходящий момент истории нашей общественности.

Около 1903 года я неожиданно для себя стал ее секретарем; мой предшественник по этой должности И. П. Демидов уехал на Дальний Восток и "Беседа" просила меня его заменить. Что для меня сделали исключение из правил "Беседы", тогда я не знал, но со всеми почти членами "Беседы" я уже был лично знаком, что обнаружилось, когда я в первый раз пришел на ее заседание. К тому же роль "секретаря", который вел журналы, записывал прения и хранил архивы кружка, можно было приравнять к третьему земскому элементу. Но это приглашение дало мне возможность очень близко наблюдать эту элиту земской среды и оценить особенность ее позиции в общем движении. Она была именно в том, что все члены "Беседы", как практики работавшие среди населения по поручению государственной власти и в пределах им отведенных, будущее России представляли себе только в развитии существовавшего строя, а не в переворотах. По их пониманию, конституция должна была быть октроирована законной исторической властью, а не импровизированными ее суррогатами, вроде {304} Временного Правительства, или Учредительного Собрания.

Этим же объяснялось положительное отношение "Беседы" ко всем позднейшим либеральным начинаниям власти в лице Святополк-Мирского или Булыгина, вместо того предвзятого осмеяния их, которое для Союза Освобождения было обычно. "Беседа" до конца своих дней оставалась тем, чем раньше была. Постепенное перерождение земской среды, под влиянием злополучной политики власти и односторонности идеологии Освободительного движения, можно было наблюдать уже не на "Беседе", а на других земских организациях.

На первом месте их надо поставить - так называемую общеземскую организацию, которая потом несколько раз меняла названия и даже характер. Происхождение ее было типично для тогдашней России. В 1896 году съехавшиеся в Москву на коронацию председатели почти всех губернских земских управ решили ознаменовать это событие благотворительным де- лом от имени и за счет всех русских земств. Инициатива этого плана исходила от Самарского земства, а его исполнение было поручено Московскому земству.