Из-за каштанов и вишневых окрасок (ЛП)

Он наклонил голову, чтобы внимательно рассмотреть ее, и отметил, что ее взгляд оставался мягким.

— Возможно,— сказал он небрежно. — Почему бы тебе не пойти и не присоединиться к другим, Грейнджер? Тебе не удастся уговорить меня спуститься на ужин.

— Очень хорошо,— вздохнула она. — Это твое решение, но я оставлю для тебя еду на случай, если передумаешь…

— Я не буду.

*

Третье Рождество, которое Драко провел с Орденом Феникса.

Драко все еще был в доме Люпина и Тонкс. Читая книгу об использовании зелий и заклинаний при борьбе с Темной Магией, Драко задумался, должен ли он наложить заглушающие чары. Из-за смеха одного из близнецов Уизли он не мог сконцентрироваться. Вдруг в спальню ворвалась Гермиона, как-то умудряясь неловко жонглировать двумя тарелками, и направилась к Драко.

— Грейнджер, какого хрена?— выкрикнул Драко. — Разве ты не должна была постучать?

— Как я могу постучать, когда я с двумя тарелками в руках?

Он пробурчал что-то невнятное себе под нос, выжидающе глядя на нее:

— Чего ты хочешь?

— Я принесла тебе рождественский ужин и пудинг,— сказала она, ставя тарелки на шаткий комод. — И не притворяйся, что не любишь пироги, потому что я видела, как ты вырвал один у Луны вчера…

— Грейнджер, я не в настроении для вашего идиотского Рождества сейчас…

— Ты никогда не в настроении.

Драко зарычал и начал массировать пальцами переносицу. Все это наверняка было наказанием за то, что он снисходительно относился Грейнджер в течение последних двух лет. Ее слишком властная натура и способность спокойно отвечать на все его оскорбления, бесспорно, приводит в бешенство, но… Драко признавал, что она была в какой-то степени интересной. Он на самом деле был тайно очарован тем, как ее зрачки, похожие на каштаны, расширяются, когда они спорят, или как она практически пританцовывает, когда взволнована.

И еще он обнаружил, что все еще смотрит, как Гермиона прикусывает нижнюю губу…

— Грейнджер, убирайся. Я читаю.

— Так тебе нравится мой рождественский подарок? — спросила она с самодовольной усмешкой.

— Так это ты оставила книгу под дверью?

— Конечно я. МакГонагалл подарила мне на шестом курсе, и я практически знаю ее наизусть.

Он нахмурился:

— Почему ты отдала ее мне?

— Потому что я знаю, что у тебя нет этой книги, и я видела, как ты перечитываешь пять книг, снова и снова, в течение последних двух лет,— пояснила она. — Кроме того, это специальное издание. Этой книги нет даже в библиотеке Хогвартса, так что я могу предположить, что ты не читал ее раньше. Кроме того, там есть некоторые руны, которые я не могу перевести полностью. Я думаю, ты сможешь это сделать.

— Ты признаешь поражение?— спросил он удивленным тоном. — Черт возьми, Грейнджер. Я думаю, что эта война хорошо на тебя влияет.

— Я не признаю поражение,— ответила она быстро. — Я подумала, мы могли бы… ну, может быть, поработать над рунами вместе?

Драко приподнял бровь:

— Ты предлагаешь мне поработать над ними с тобой? Хочешь узнать мое мнение насчет этого?

— Я знаю, что ты разбираешься в рунах, Малфой…

— Тем не менее, ты всегда стоишь на своем до конца.

Ее глаза расширились:

— Я не знала, что ты замечаешь подобные вещи.

Он посмотрел ей в глаза:

— Я замечаю много всего.

Про тебя.

— Ты собираешься есть Рождественский ужин? — спросила Гермиона, чтобы скрыть неловкое молчание.

— Нет.

— А ты не присоединишься к нам внизу?

— Нет.

— У меня есть несколько обжаренных каштанов, если ты будешь…

Он сжался и отвел взгляд от ее глаз:

— Нет, абсолютно нет.

Гермиона пожала плечами:

— Как хочешь.

Драко проводил взглядом ее спину, когда она выходила из комнаты.

Он сдержал свое слово, не ел рождественский ужин.

Но он съел пирог.

*

Четвертое Рождество, которое Драко провел с Орденом Феникса.

Не было никаких шумных звуков, доносящихся снизу, и никаких попыток Грейнджер убедить Драко поужинать со всеми.

Двадцать третьего декабря, два дня назад, Тонкс, Ремус, Симус и Лаванда были убиты Пожирателями Смерти. Только Грейнджер и Бруствер из их маленькой группы вернулись живыми, поэтому никто не праздновал Рождество и даже не произнес: «Счастливого Рождества».

Медленно приближался рождественский вечер, когда Драко с тарелкой пирога в руке медленно подходил к комнате Грейнджер.

Он расправил плечи, прежде чем она распахнула дверь.

Гермиона села на кровати, прижимая подушку к груди. Мерцающее пламя свечи освещало влажные дорожки от слез на ее щеках и слишком бледную кожу. Рядом с ней была маленькая тарелочка с вишней. Гермиона очень любила вишню.

Ее губы были окрашены вишневым соком в глубокий красный цвет, это напоминало кровь. Драко не мог решить, было ли это плохим предзнаменованием, или же рот ее выглядел притягательным от этого.

Он решительно подошел к Гермионе и поставил тарелку с пирогом на ее прикроватную тумбочку.

— Что ты здесь делаешь?— спросила она хриплым голосом.

— Считай это возмездием. Я пришел к тебе, чтобы приставать с рождественской едой. Я не настолько хорошо умею готовить, чтобы сделать рождественский ужин, так что придется обойтись пирогом.

— Я не голодна.

— Тебе удалось съесть много вишни весом с тебя.