Из-за вас я поверил в призраков

Стало темнеть. Микки успел рассмотреть уже всех клиентов отеля, один из которых слишком долго сжимал его руку, пихая ему монету; потом приходил портье, чтобы прогнать Микки, но тот все равно вернулся на прежнее место. Он видел, как ушел собеседник того, кого он так ждал: толстяк так и не выбросил сигару, продолжая ее жевать и неся в руке кожаный чемоданчик, семенивший вослед лакей бросил: «До скорой встречи, сеньор Лобстер!» Усевшись в белый мерседес, импресарио поехал прочь, даже не глянув на Микки. Входили и выходили все реже, поскольку пришло время ужина, яркий и жаркий вечер все никак не кончался, не желая уступать свежести и прохладе, стояла тишь. И вдруг у дверей показался тот самый человек с расстегнутым воротником, странным образом в непосредственной досягаемости, без лакея, которого ожидал увидеть Микки, он смотрел на часы, ступил на следующую ступеньку, словно не решаясь, куда отправиться, прошел, не видя его, мимо Микки. Правда, с появлением человека тот застыл словно каменный. Микки вдохнул воздух, высвободив внутри какую-то особую силу, паника прошла, словно ее не бывало, он догнал человека и схватил его за руку. Нерешительность обернулась вызовом, он обрушился на недосягаемого, которого прежде боготворил. «Отдай мне свой меч!» — начал он. — «Оставьте меня в покое!» — бросил Руди, отдернув руку. «Ты ведь тоже когда-то был на моем месте, — продолжал Микки, — ты тоже умолял, чтобы тебе отдали чей-нибудь меч…» — «Я не даю тем, кто попрошайничает, — сказал Руди, остановившись, — я даю тем, у кого взгляд пылает…» — «А у меня что, не пылает?» — спросил Микки. — «Нет», — ответил человек. Он лгал. — «Есть призванные и есть самозванцы, — продолжал Руди, пытаясь от него избавиться, — по тебе с первого взгляда понятно, что ты — самозванец, шпана, если я отдам тебе один из своих мечей, ты сразу же побежишь, чтобы загнать его подороже…» На самом деле инфантеро испугался этого обжигающего взгляда, он чувствовал его на себе, взгляд испепелял, он был гораздо сильнее, чем его собственный, когда он был еще молод. «Дай же мне хоть что-нибудь, что угодно!» — вцепившись в него, в пылу продолжил атаку Микки. Руди пожалел, что не взял с собой какого-нибудь помощника из квадрильи; пытаясь избавиться от чужака, он порылся в карманах и достал несколько монет, носовой платок и брелок, амулет, морского конька в прозрачном пластике. Он не колебался, выбирая, что именно подарить Микки, он протянул ему носовой платок: «Смотри, тут есть мои инициалы, — сказал ему Руди, — ты не зря тут канючил и тратил время…» Микки вырвал платок у него из рук и понесся прочь, как если б его украл.