ИЗ ЖИЗНИ ФОТОМОДЕЛИ ЗИНГЕР

У Раи была машина (классический «Форд»), но водила она редко и неохотно. Сняв дорогую квартиру, урезала свои расходы на бензин и стала чаще пользоваться метро, не пренебрегая пешими прогулками. Просто приобрела для этого удобную обувь со специальными медицинскими полустельками, и ногам было удобно.

Её очень интересовал старинный нью-йоркский парк. Частный! Огороженный чугунным забором с запирающимися воротами. Да-да, Грамерси! Рая много читала о нём, ходила вокруг него, видела гуляющих там людей, у которых были ключи от ворот, потому что внутрь могли попасть лишь избранные! Парк, естественно, от обыкновенных скверов отличался исключительной ухоженностью, зелёный, с подстриженными кустарниками и премилыми цветочными клумбами, но, кроме того, важен факт: здесь нередко могли отдохнуть известные люди, которые жили в районе Грамерси-парка и оплачивали требующиеся на него расходы (речь идёт звёздах кино, политиках, крупных бизнесменах); они имели возможность спокойно прогуливаться, зная, что никто не потревожит их, не станет дёргать и привязываться с расспросами.

Однажды Рая шла мимо Грамерси-парка, кося краем глаза за чугунное заграждение, как вдруг услышала оханье и обернулась. Оказалась, одна очень пожилая леди – из благородных, о чём говорил её простой и элегантный туалет – споткнулась и рассыпала стопку книг, которые несла в руках. Рая тут же подошла к ней, собрала книги, помогла подняться и осмотрела её щиколотку. Леди растрогалась, поблагодарила, а потом они столь же церемонно простились. А уже через неделю Рая сидела на скамейке в Грамерси-парке рядом с леди и с огромным удовольствием слушала нескончаемую историю её жизни, наполненную страстными романами и душераздирающими обидами на любимых мужчин. Из всех историй Рае больше всего понравилась ода о её сыне, холостом (!), с головой погрузившимся в карьеру и не замечающего ничего вокруг. Леди была твёрдо убеждена, что так жить нельзя! И Рая была искренне согласна с ней.

Вскоре они на пару уже регулярно пили чай в Раиной манхэттенской квартире. Рая приглашала туда очень милую пожилую особу всё чаще и чаще. Показывала журналы, где на обложке красовалось её фото – она модель! – пекла манники, получавшимися у неё просто отменными: жёлтыми, «толстыми», очень сочными. Рая прибегла к секрету, которому научила её бабуля-фронтовичка: в горячий корж манника выливала полстакана горячего молока со сливочным маслом, и корж пропитывался, приобретая неповторимый вкус! «Язык проглотишь!» - изумлённо ахала леди.

Вскоре Рая нанесла ответный визит к американской миссис в её личный таунхаус, где она прожила без малого тридцать лет и который является – по её словам – её личной собственностью.

Рае требовалось убедить леди, что она – дама надёжная, не врунья (журналы с её фотками видели), умеющая зарабатывать (ведь уже столь продолжительное время снимает такую дорогую квартиру, значит, деньги есть), хозяйственная (Рая не только манниками леди кормила, но и раковыми супами, что пришлись особенно по вкусу избалованной дорогой кухней даме).

И вот однажды вечером, Раю, мило беседующему с леди, застал очень презентабельный джентльмен. Это сын пришёл навестить маму. Рая давно ждала этого момента, но, только увидев его, поднимающимся по лестнице, сразу встала, демонстрируя готовность уйти, чтобы не нарушать семейную идиллию и дать побыть близким людям наедине. Но джентльмен не отпустил Раю! Такая красотка, и в его доме, да ещё его маме понравилась! Пусть останется. И она осталась.

Сын не обладал хорошими внешними данными. Не красавец. Невысок, лысоват, с брюшком. Тридцать два года (Рая быстро вычислила; возраст ей понравился, мужчина должен быть постарше). От него веяло серьёзностью и основательностью. И Рая сразу внутренним чутьём поняла, что это её человек.

«Не противен», - подумала Рая, едва увидев его. Это было плюсом, потому что предстояло исполнять супружеские обязанности, а физическое приятие партнёра тоже немаловажно. И детей от такого рожать неплохо! (Если противен, о каких детях может идти речь?)

Рая прошла два курса лечения в американской клинике под наблюдением врача-гинеколога, и уже не сомневалась в том, что матерью она станет обязательно.

И в самый первый день знакомства она сходу заочно определила этого породистого джентльмена в отцы своего ребёнка.

Она ему тоже понравилась (Рая сразу почувствовала это). Ему чрезвычайно импонировало её «модельное» прошлое, и он, гуляя с ней по Грамерси-парку не без удовольствия отмечал, что все на них поглядывают.

Потом пригласил её в ресторан, однако Рая категорически отказалась (это её хитрость; хотела показать, что она не так доступна, и это ей удалось). Хотя в Америке ресторанами принято называть почти все точки общепита, так что ничего особенного, если б и сходила пообедать, не знаковое событие, ни к чему не обязывающее.