ИЗ ЖИЗНИ ФОТОМОДЕЛИ ЗИНГЕР

Рая уходила из дома. Не могла этого слышать. Папа боролся за маму, у него сначала теплилась надежда, что её можно вытащить из чёрной бездны. Он маму уговаривал, взывал к разуму. Пытался развлекать, пытался отвлекать. Бесполезно. Потом, когда нервы сдали, сорвался и страшно избил её. Его перекосило! Даже не видел, куда бьёт: и по голове, и по груди, и по животу. Соседи услышали звериные крики, прибежали, выломали дверь и вырвали маму из папиных рук. Милицию вызывать не стали, хотя у мамы были выбиты несколько зубов, полностью заплыл один глаз и оторвана мочка уха. Соседи были на похоронах Сашеньки. Они всё понимали. Папе поставили укол, маме поставили укол и сделали перевязки. Раю на время забрала к себе тётя. В общем, немного разобрались кое-как. Вроде, всё стихло. Но маму хватило буквально на один день. Потом она опять за старое.

Вскоре Рая узнала, что у отца молоденькая любовница, и он живёт на две семьи. Рая его не осуждала. Она и сама бы ушла. Только куда?

КАК РАЯ СТАЛА МОДЕЛЬЮ ИЛИ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ.

Рае было уже шестнадцать. Высокая. Играет в баскетбол за сборную школы. Физрук хвалит, говорит, что талантливая спортсменка. И Рая уже не так переживает из-за своего высокого роста.

Однажды на тренировке, когда всем дали упражнение на пресс и выносливость, то есть это когда один спортсмен садится на плечи другому, и нижний приседает. Так вот. Когда Рае на плечи уселась одна девчонка, в меру упитанная, и Рая принялась приседать, физрук подбежал к ней с испуганными глазами и столь же испуганно крикнул: «Я запрещаю!» Девчонка послушно слезла, и физрук осмотрел Раю, потрогал спину, спросил, больно или нет, про живот ещё спросил. На следующее занятие подыскал для Раи девчонку значительно меньше, и, следовательно, полегче. Рая бойко «оттренировалась» и уже по дороге домой вдруг вспомнила, что баба Рая никогда не разрешала ей поднимать корзины с бельём, когда они выходили во двор развешивать разные тряпки после стирки. Бабуля сама корячилась, а Рае не разрешала.

Лишь после того, когда она умерла, патологоанатом, сделав вскрытие, сказал, что у бабы Раи была удалена матка. Калека.

В войну бабе Рае, как самой высокой, всегда доставались самые тяжёлые бойцы, которых следовало поднимать, переворачивать. И когда носилки с ранеными несли, бабу Раю всегда ставили «на крест», то есть так, что основная тяжесть «падала» на неё, как на самую высокую и, вроде, от этого самую сильную. А после войны врачи констатировали факт: «Детей не будет. Надорвалась», Только в сорок лет баба Рая почувствовала в себе признаки жизни, легла в больницу, где не вставала до самых родов, а когда ей сделали кесарево сечение, казалось бы, операция несложная, но что-то там пошло не так, все женские органы у бабы Раи были слабые – не случайно же врачи запрещали рожать. У бабы Раи разорвалась матка.

Разве забудешь, как родственники рассказывали, что приходили в больницу навестить бабулю и видели: лежит под простынями, которые намокают кровью. Простыни меняют, а они опять намокают. Баба Рая умирала. Была сделана повторная операция, матку удалили совсем. Потеря крови оказалась катастрофической. Больше месяца бабуля находилась между жизнью и смертью. А когда её выходили, то потом всю жизнь боялась за свою дочку, что, вроде, передала ей по наследству слабые женские органы и что ей трудно будет родить. Без лишних разговоров и сантиментов баба Рая запихнула после школы дочку в техникум, учиться на бухгалтера. Руководствовалась убойным принципом: «Сидеть – не тяжести таскать!» Дочка всю жизнь потом сидела за столом, считала, в бумажках копошилась. Родила. Однако горя избежать ей не удалось.

Одиночества Раи никто не понимал. Это не расскажешь, это надо только пережить. Рая, при её природной сдержанности, отнюдь не вызывала жалости к себе. Внешне производила впечатление той же прилежной девочки, что и ранее. Как всегда, готова к каждому уроку, привычно молчит, ни с кем не пререкается, точна, как швейцарские часы. Если Рая Хренова опоздает – это станет девятым чудом света (ни больше, ни меньше). И если кому сказать, что у неё всё натужно болит внутри, что до сердца не дотронуться – вряд ли бы кто поверит. Как в больнице, для диагностика важен вид больного. Хренова? Всё хорошо! А ей плохо, очень плохо. Она бы всё отдала, если бы кто-нибудь спросил: «Завтракала сегодня?» Или кто-нибудь стал переживать: «Что так рано пришла? Зачем так рано в школу пришла? Зачем каждый день в школе ни свет ни заря?» Рая бы расплакалась и обняла этого чудака-сопереживателя.

И, когда физрук испугался за неё – она видела это отчётливо! – Рая поняла, что нашёлся, наконец, близкий ей человек. А когда ещё физрук сказал ей, что она талан и что спорт – это её призвание, то душа её просто расцвела.

Теперь у неё появился смысл жизни. Видеть Его.