Из жизни и фантазии

«Что такое все это, что делали прежние люди? Вот тут какая-то глубокая котловина с подземными ходами. Неужели в земле они жили для тепла? Не спуститься ли мне туда по этим ходам? Страшно. Страшно, страшно одному в снежных равнинах. Что я буду делать, когда упадут мои собаки?»

И Неве-Хеге целует своих собак, называя их ласковыми именами. «Вы последние друзья последнего человека!»

Снова вернулся он к юрте своего отца. Пошел к каменному Богу и сказал ему: «Уэсако, ты имеешь вид человека, только ты великан, а я карлик. Вот руки у тебя, нос и глаза, освещенные тусклым, багряным солнцем. Скоро ли умру я? Что мне одному делать здесь? Перенеси меня туда на те светлые звезды?» И стал он целовать холодные пальцы на ногах у каменного бога. «Страшно, страшно, никто не дышит, кроме меня, теплым паром, собаки пали мои, они лежат уже на снегах».

И пеший направился он на юг.

Вот от шагает, упираясь на длинную палку, по ледяным полям; на ногах двойные пимы, на нем тройная малица, на голове олений ушан; на руках оленьи рукавицы… Санки тащит за собою с замерзшим медвежьим мясом. В лицо ему светит темно-пурпурное солнце и тусклыми лучами играет в иглах малицы. Идет он. Солнце зашло. Звезды показались. Последний сын земли…. От его дыхания облако пара поднимается. Идет и видит пред собою чужеземную ледяную юрту, а возле нее какую-то фигуру вроде человека.

Фигура была неподвижна. Она была в малице, в ушане и в пимах. Она издавала какие-то звуки на непонятном языке и знаки делала рукою. Ничего не понимает Неве-Хеге; он подошел близко к ней и подал кусок замерзшего мяса. Фигура взяла и съела.

Потом солнце взошло после темной долгой ночи и высоко поднялось.

Смотрит Неве-Хеге; фигура похожа на него. «Это не смерть ли моя, или орт, двойник человека?»

Глядит — широкие скулы под ушаном, узкие глаза: но черты лица как будто нежнее, и ростом ниже фигура… То была женщина из южно-полярных, погасших племен. Неве-Хеге поблагодарил каменного Бога и сказал ему, вставши на колени перед ним; «если женщину дал мне, то подожди отнимать жизнь, пусть огонь теплится еще в моей груди, помедли перевести меня на те звезды… Поживу, хоть сколько-нибудь на земле».

Живут они в ледяной юрте…

Знаками объясняются, то было последнее семейство, последняя любовь на земле. Имя было мужу Неве-Хеге, а жене Кугу-Ракша-Катти. (Когда на земле жили первые люди — было жаркое лето; последние жили в ужасную, студеную зиму). Неве-Хеге и Кугу-Ракша-Катти бродили около юрты по ледяным полям и рассказывали, как могли, друг другу последние события в жизни их племени. По ночам искали они: глазами ту звезду, куда ушли их предки…

А солнце, темнея все более, ходило над ними, а луна уже совсем померкла, за то ярче сияли звезды.

«На какую звезду перейдет душа Неве-Хеге и Кугу-Ракша-Катти по воле хозяина, не без хозяина же этот ледяной мир существует?»…

На три ярко блистающие звезды решили они перейти, насладившись последней любовью.

Так, в надежде они глядят в даль на «трех волхвов» и на «посох Якова» и ждут Бога смерти…