Из золота и тьмы (СИ)

— Это был ты, — тихо сказал Гор. — Ты, воробушек, спугнул убийцу и не дал ему доделать то, что он собирался.

Судя по ошарашенному лицу Анубиса, он ничего такого не помнил.

— Ладно! — Амон допил то, что было у него в кружке, поставил ее на стол и налил новую порцию. — Зачем кому-то твой глаз? Ты им призраков видишь, тех, кто не ушел ни в одно из загробных царств. А дистанционно действует? Без тебя?

— А если тебе палец отрезать, он будет отдельно работать?

Амон радостно показал ему средний, стараясь при этом не разлить чашку другой рукой.

— Инпу, ты научил его плохому, — проворчал Гор. — Но я правда понятия не имею, кому может понадобиться глаз, который видит призраков. Может для ритуала какому-нибудь богу?

Амон пожал плечами:

— Я ничего не помню, но спрошу у Луизы. Она там была и наверняка видела, кто вокруг нас крутился. Узнаем, кто опоил.

— С чего Макарии было следить за нами?

Амон сделал страшные глаза на вопрос Гора, как будто тот спросил лютую чушь. Запоздало Гор понял, что и правда. Может, в их сторону Луиза и не стала бы смотреть, но в сторону Анубиса — уж точно.

Если она вообще осталась той ночью на вечеринке.

— Выясняй, — торопливо сказал Анубис и поднялся. — А сегодня всем стоит поспать.

Сет молчал, а Нефтида подскочила и тут же начала рассказывать, что они все могут остаться, комнат точно хватит.

— Мне надо в Дуат, — покачал головой Анубис. — Там нужно немного моего присутствия. Я утром вернусь. Хару, пойдешь со мной?

Гор пожал плечами: ему было всё равно, где спать.

Дуат походил на мягкое теплое одеяло. В которое приятно закутаться и ощущать себя… защищенным.

Стоило шагнуть в него, как Гор и вправду почувствовал себя спокойнее. Этот мир окончательно стирал ощущение тесного холодильника, в котором Гор пришел в себя.

Загробных миров было несколько, Амон и Анубис часто бывали в Подземном мире Аида, потому что тот хороший друг Сета. Но Гор знал только Дуат, загробный мир, созданный когда-то Осирисом — или существовавший вечно, с того момента, как появились люди.

После смерти каждый человек мог выбрать тот мир, который ему ближе. Вера тут не играла никакой роли, только предпочтения по жизни. Кто-то уходил на каменные улочки Аида, поля асфоделей и шумный город, утопающий в фиолетовых искрах.

Дуат был местом простора и бесконечных дорог. Для странников в душе. Для тех, кто мог всю жизнь оставаться на одном месте, но неизменно стремился вперед и действовал.

Осирис был хозяином этого места. Молчаливый, отстраненный, он отлично олицетворял смерть и категорично настаивал, чтобы большую часть времени Анубис проводил здесь. «Однажды ответственность за этот мир ляжет на твои плечи. Ты должен быть готов».

Когда Осирис умер, Анубис и вправду оказался готов. Как он сам как-то сказал Гору, больше из-за того, что при любой возможности старался улизнуть в мир людей к Сету с Нефтидой.

Гору до сих пор было совестно, что он-то всегда оставался свободным и не особо жаждал наведываться к брату.

Анубис не обижался.

Они оба шагнули из гостиной Сета, позволили пластичной границе мира принять их — и расстелиться вокруг тем пейзажем, который они сами в глубине души хотели. Дуат вообще иногда напоминал Гору верного пса, радостно виляющего хвостом перед хозяевами.

Они стояли на одинокой дороге, на выщербленном ветром асфальте. Над их головами раскинулось небо с множеством звезд. Раньше, при Осирисе, Гор не помнил неба и удивлялся, это так повлиял на мир Анубис? Или Дуат сейчас давал ему небо, потому что почуял, что Гору нужен простор?

Придорожный мотель ровно светил неоновой вывеской, на стоянке перед ним не было видно машин, да и само здание казалось покинутым.

Вокруг дышала, шебуршала и тихонько вздыхала ночь. В свете звезд была видна пыльная пустыня, поросшая жидкой травой и кустами, виднелись низкорослые юкки. Вдали возвышались неровные силуэты гор.

Гор вдохнул полной грудью, а потом шарахнулся в сторону, когда из темноты вынырнуло и пронеслось что-то маленькое и юркое.

— Это летучая мышь, — рассмеялся Анубис. — Раньше в Дуате не было животных, но он учится.

Он первым зашагал к подсвеченному синим неоном низенькому зданию. Асфальт шебуршал под подошвами его высоких ботинок.

Гор последовал за братом, ворча:

— И откуда в тебе эта страсть к дешевым забегаловкам и мотелям?

— А ты бы предпочел дом Осириса? Он всегда выглядел как склеп.

Невольно Гор поежился: вот уж чего он точно сейчас не хотел, так что сурового дома, где когда-то жил Осирис. Там не во всех комнатах окна-то были! Гробница при жизни, где жило воплощение смерти.

Анубис предпочитал ночевать в потрепанном отеле, и Дуат откликался на его желание.

— Надеюсь, у нас хотя бы комнаты разные, — проворчал Гор.

В тайне надеясь, что нет. Сегодня он бы предпочел засыпать и просыпаться не один — после холодильника вдоль позвоночника пробегало не очень приятное чувство. Хотя он знал, что Анубис не особо хорошо засыпает в последнее время, а значит, обязательно будет ворочаться на соседней кровати и точно захочет поговорить вместо сна.

— Как пожелаешь, — отозвался Анубис.