Из золотых полей

Чесс обернулась, ожидая увидеть на его лице насмешку. Но оно было совершенно спокойно и выражало смесь вежливого любопытства и столь же вежливого безразличия, естественную при первом знакомстве. Может быть, он и впрямь не запомнил ее.

Когда мисс Фернклиф представила ее, он поклонился и произнес: «Миссис Ричардсон». Он действительно очень походил на ее отца. Глаза у него были орехового цвета; в тусклом освещении они казались почти бронзовыми. И его темные волосы так же закручивались колечками в сырую погоду — Чесс помнила, как мать подтрунивала над отцом по этому поводу. А вот похожи ли губы, трудно сказать: усы лорда Рэндала закрывали половину его верхней губы. Возможно, его подбородок был таким же квадратным, как у ее отца, но его очертания были скрыты аккуратно подстриженной бородкой.

Чесс вдруг осознала, что пялит на него глаза и, смутившись, быстро отвела взгляд.

«Бог ты мой, она опять краснеет, — подумал Стэндиш. — Должно быть, у нее какое-то нарушение кровообращения». Однако приличия обязывают его оказать этой даме определенные знаки внимания.

— Я сочту за честь, если вы позволите мне нанести визит вам и мистеру Ричардсону, — сказал он. — Где вы остановились?

Возможно ли? Неужели он в самом деле ее не помнит?

— Мы будем очень рады видеть вас, — ответила она. — Мы остановились в гостинице «Савой».

Стэндиш взял ее руку и склонился над ней.

— До скорого свидания, миссис Ричардсон.

Кивнув на прощание мисс Фернклиф, он удалился.

— Какой он элегантный, — заметила бывшая сестра милосердия. — Не то что его брат. Но тот унаследует титул, а значит, может прекрасно обойтись и без элегантного вида.

Отвечая на расспросы Чесс, она пустилась рассказывать о семействе Стэндишей: о брате Рэндала Дэвиде, его жене Хермионе, их детях… Система титулов и званий высшей английской знати показалась Чесс настолько запутанной, что она засомневалась, удастся ли ей когда-нибудь во всем этом разобраться. Лорд Рэндал был вторым сыном Эдгара Стэндиша, маркиза Хэрфилда, к которому обращались «лорд Хэрфилд» или — если вы были его другом — Хэрфилд. Старший брат лорда Рэндала, Дэвид Стэндиш, носил титул виконта Уилбрука. К нему следовало обращаться «лорд Уилбрук» или — если вы были его другом — просто Уилбрук. Так будет до тех пор, пока он не унаследует титул своего отца. Тогда он станет Хэрфилдом, а его старший сын — Уилбруком. Младший сын маркиза, лорд Рэндал Стэндиш, носит «титул учтивости», то есть именуется лордом по обычаю и не является членом палаты лордов. Те, кто занимает более низкое положение в обществе, и те, кто с ним незнаком, обращаясь к нему, называют его «лорд Рэндал», а те, кто ему ровня и друзья, — Стэндиш.

— А кто-нибудь зовет его просто Рэндалом? — спросила Чесс, отчаявшись что-либо понять. Похоже, среди этих людей давать ребенку имя при крещении — пустая трата времени.

Мисс Фернклиф улыбнулась с видом человека, посвященного в самые сокровенные семейные тайны.

— Так его называют члены семьи и еще его любовницы. Он никогда не был женат.

Ее голос понизился до шепота.

— Говорят, что самые близкие друзья называют его Мефистофелем из-за его сходства с дьяволом. Надеюсь, что это сходство ограничивается его темной шевелюрой и остроконечной бородкой.

* * *

Чесс попыталась растолковать Нэйтену, как кого зовут в семействе Стэндишей, но тут же безнадежно запуталась. Но одно она помнила твердо — когда ее кузен явится к ним с визитом, его следует называть лордом Рэндалом.

Нэйтен расхохотался.

— Уж лучше я буду называть его Дьяволом — по крайней мере просто и ясно… Не беспокойся ты так, Чесс, я пошутил. Эх, жаль, что мы не можем предложить ему «подсластителя» старой Ливви. Ма всегда называла его «дьявольским варевом». Кстати, Элва рассказала мне, что поминки по Ливви превратились в самую долгую и шумную вечеринку, какую кто-либо видел. Она оставила целый бочонок своего домашнего пива специально для этого случая.

* * *

Лорд Рэндал Стэндиш нанес визит мистеру и миссис Ричардсон на следующий день, как того требовал и приличия. Он уже давно понял, что светские обязательства лучше исполнять не откладывая; после этого о них можно тут же забыть.

Он ответил учтивым отказом, когда Чесс предложила ему выпить чаю, а Нэйт — чего-нибудь покрепче.

Неписаные правила лондонского света гласили, что на визит вполне достаточно пятнадцати минут, однако если визитер соглашается что-то съесть или выпить, то он должен остаться по меньшей мере на три четверти часа.

Нэйт заинтересовал Стэндиша. У англичанина было несколько друзей и знакомых среди американцев, но ни один из них не был предпринимателем. Нэйт представлял собой неизученную разновидность.

Однако Стэндиш помнил, что его привел сюда семейный долг, и потому обращался преимущественно к Чесс. После посещения галереи, сказал он ей, он вспомнил, какую сенсацию произвел в Хэрфилде визит ее родителей.

— Мой отец — которого называют Стэндишем из Хэрфилда — впоследствии рассказывал мне о нем.