Изабелла Баварская

Плотники, трудившиеся более двух месяцев, возвели посреди дворцового двора деревянный замок высотой сорок футов и длиной шестьдесят футов, считая флигели. По углам замка стояли четыре башни, а в середине возвышалась пятая, самая высокая. Этот замок изображал знаменитую крепость Трою, а самая высокая башня — троянский дворец. На штандартах были изображены гербы царя Приама, его доблестного сына Гектора, а также царей и царевичей, вместе с ними запершихся в крепости. Все сооружение было поставлено на колеса, так что люди, находившиеся внутри, могли поворачивать его в любую сторону, в зависимости от нужд обороны. Очень скоро им представилась возможность доказать свою сноровку, ибо почти тотчас на штурм Трои, с двух сторон одновременно, устремились шатер и корабль: шатер изображал греческую армию, а корабль — греческий флот; оба они двигались под знаменами храбрейших воинов, сопровождавших царя Агамемнона, и в их числе — быстроногого Ахилла и хитроумного Одиссея. В шатре и на корабле было не менее двухсот человек, а из ворот королевской конюшни уже выглядывала голова деревянного коня, спокойно ожидавшего, когда настанет его время появиться на сцене. Однако, к великому разочарованию зрителей, дело до этого не дошло: в тот момент, когда греки под покровительством Ахилла храбро осадили троянцев, доблестно оборонявшихся во главе с Гектором, послышался треск, а затем — невероятный шум: помост, устроенный у дверей парламента, внезапно рухнул и увлек за собой всех, кто на нем находился.

Как бывает обычно в подобных обстоятельствах, каждый, боясь, что печальная участь постигнет и его, кричал так, словно это уже произошло; в толпе случилось сильное замешательство: все пытались сойти с помоста одновременно; люди рванулись к ступенькам, и те, не выдержав тяжести, затрещали. Хотя королеве и дамам, находившимся на каменных балконах дворца, ничто не угрожало, их тоже обуял панический страх; и тогда, по причине ли этого безрассудного страха или же чтобы не видеть ужасающей сцены, происходившей у них на глазах, они бросились было назад, в пиршественную залу, но позади плотной стеной стояли оруженосцы — пажи и слуги, а еще дальше толпился народ, который, пользуясь тем, что стражники и жезлоносцы кинулись к окнам, устремился в помещение, так что королева Изабелла, не в силах пробиться сквозь толпу, лишилась чувств и упала в объятия герцога Туренского, оказавшегося рядом. Король распорядился немедленно прекратить представление. Столы, уставленные второй переменой блюд, а также барьеры вокруг них убрали, и в зале стало намного свободнее. К счастью, все обошлось почти благополучно, только слегка помяли госпожу де Куси и королеве стало дурно. Ее отнесли поближе к окну, выбили стекло, чтобы побыстрее дать ей свежего воздуха, после чего она пришла в себя. Но королева испытывала такой страх, что выразила желание тотчас удалиться. Что до зрителей, находившихся во дворе, то некоторые из них лишились жизни и многие получили более или менее серьезные увечья.

Наконец королева села в свои носилки и в сопровождении более тысячи свитских кавалеров и дам направилась во дворец Сен-Поль; а король спустился на лодке до моста Менял и вместе с кавалерами, пожелавшими принять участие в турнире, который ему предстояло возглавить, поплыл вверх по Сене.

По прибытии во дворец король получил роскошное подношение парижских граждан, которое от их имени ему вручила депутация из сорока самых знатных горожан. Все они, словно в мундиры, были одеты в одинакового цвета суконное платье. На носилках под прозрачным шелковым покрывалом лежали драгоценные предметы, составлявшие подношение, — четыре кувшина, четыре таза и полдюжины блюд — все из чистого золота весом пятьдесят марок.

Когда появился король, носильщики, одетые дикарями, поставили носилки посреди комнаты, и один из горожан, входивших в депутацию, опустился перед королем на колено и сказал:

— Любезнейший государь и благородный король! По случаю вашего счастливого восшествия на престол преданные короне парижские граждане преподносят вам эти драгоценности. Такие же дары они преподносят королеве Изабелле и герцогине Туренской.

— Спасибо вам! — ответствовал король. — Эти подарки действительно прекрасны, и мы всегда будем помнить тех, кто их преподнес.

В самом деле, такие же носилки были доставлены королеве Изабелле и герцогине Туренской. Подношение для королевы доставили во дворец два человека, наряженные один медведем, другой единорогом; здесь были сосуд для воды, два флакона, два кубка, две солонки, полдюжины кувшинов и полдюжины тазов — все это из золота самой высокой пробы, и серебро: дюжина подсвечников, две дюжины тарелок, полдюжины больших блюд и две чаши — все вместе весом триста марок.