Изабелла Баварская

Шарлотта сжала обеими руками голову, словно желая удостовериться, что она на месте, потом медленно поднялась, с удивлением посмотрела на королеву и по знаку своей повелительницы вышла из комнаты.

Королева сдвинула занавески, закрывшие кровать, просунула между ними голову и перехватила ткань под подбородком, уверенная в том, что ее красота не поблекнет от света, который отбрасывала ей на щеки пылающая красным пламенем материя.

Едва она проделала этот маневр, как дверь отворилась, и вошла Шарлотта в сопровождении своего возлюбленного.

Это был красивый молодой человек лет двадцати — двадцати двух, с открытым бледным лицом, широким лбом, живыми голубыми глазами и каштановыми волосами. Он был одет в сюртук из зеленого драпа, по локоть открывающий рукава рубашки; панталоны того же цвета плотно обтягивали мускулистые ноги, на поясе из желтой кожи висел кинжал с широким клинком, рукоятка кинжала была отполирована благодаря привычке обладателя оружия то и дело хвататься за нее; в руке он держал фетровую шапочку, похожую на наши охотничьи фуражки.

Сделав два шага, он остановился. Королева бросила на него быстрый взгляд: знай она, что перед ней человек, коему предначертано за какой-нибудь час изменить лицо нации, она бы не ограничилась столь беглым осмотром. Но сейчас ничто не говорило о необычном назначении юноши, и королева увидела в нем лишь красивого молодого человека, бледного, робкого и влюбленного.

— Как вас зовут? — спросила королева.

— Перине Леклерк, ваше величество.

— А кто ваш отец?

— Эшевен Леклерк, хранитель ключей от ворот заставы Сен-Жермен.

— А чем занимаетесь вы?

— Я продавец оружия в Пти-Пон.

— И вы хотите оставить ваше занятие, чтобы поступить на службу к шевалье де Бурдону?

— Я готов отказаться от всего, лишь бы видеть Шарлотту.

— А вы справитесь с новой службой?

— Ни с одним из видов оружия, которое я продаю, будь то палица или кинжал, арбалет или копье, я не управляюсь так хорошо, как с доброй лошадью.

— А если я добьюсь для вас этого места, будете ли вы мне преданны, Леклерк?

Молодой человек, глядя прямо в глаза королеве, твердо сказал:

— Да, государыня, если это не будет противно моему долгу перед Богом и его величеством королем Карлом.

Королева слегка нахмурилась.

— Отлично, — произнесла она, — можете считать, что дело сделано.

Влюбленные обменялись взглядом, полным несказанного счастья.

Но тут до них донесся невообразимый шум.

— Что это? — спросила королева.

Шарлотта и Леклерк бросились к окну, выходившему во двор.

— О Боже! — вскричала девушка в страхе и одновременно с удивлением.

— Да что там? — повторила королева.

— О ваше величество! Двор полон стражников, они разоружили весь гарнизон. Мессиры де Жиак и де Гравиль пленены.

— Это, видимо, дело рук бургундцев? — предположила королева.

— Нет, — отвечал Леклерк, — судя по белому кресту, это арманьяки.

— О! — сказала Шарлотта. — Да вот их вожак — господин Дюпюи. А с ним два капитана. Они, должно быть, спрашивают, где апартаменты королевы: им показывают на эти окна. Они направляются сюда… вошли, поднимаются наверх.

— Прикажете их арестовать? — спросил Леклерк, наполовину вынув кинжал из ножен.

— Нет-нет, — с живостью ответила королева. — Молодой человек, спрячьтесь в этой комнате, возможно, вы мне понадобитесь, если никому не известно, что вы здесь, в противном случае вы погибли.

Шарлотта подтолкнула Леклерка к полутемной каморке, находившейся за изголовьем ложа королевы. Королева спрыгнула с кровати, набросила просторное платье из парчи, отделанное мехом, ее волосы падали с плеч и спускались ниже пояса. В тот же миг Дюпюи, сопровождаемый двумя капитанами, вошел в комнату и откинул портьеру. Не снимая головного убора, он сказал, обращаясь к Изабелле:

— Ваше величество, вы моя пленница.

Изабелла издала возглас, в котором ярость смешалась с изумлением; ноги у нее подкосились, и она без сил опустилась на кровать. Затем, взглянув на того, кто осмелился произнести столь непочтительные слова, она сказала с язвительной усмешкой:

— Да вы с ума сошли, Дюпюи.

— К несчастью, рассудок потерял его величество наш король, — отвечал Дюпюи, — иначе, сударыня, я бы уже давно сказал вам то, что вы услышали только сейчас.

— Я могу быть пленницей, но я пока еще королева, да и не будь я королевой — я женщина, так снимите же шляпу, мессир, ведь сняли бы вы ее, разговаривая с вашим повелителем — коннетаблем, ибо это, конечно, он послал вас сюда.

— Вы не ошиблись, я явился по его приказу, — отвечал Дюпюи, медленно, как это делают по принуждению, стаскивая свой головной убор.

— Пусть так, — продолжала королева, — однако с минуты на минуту должен явиться король, и тогда мы посмотрим, кто тут хозяин — он или коннетабль.

— Король не приедет.

— А я говорю, что вот-вот приедет.

— По дороге сюда он повстречал шевалье де Бурдона.

Королева вздрогнула, Дюпюи заметил и улыбнулся.

— Так что ж? — сказала королева.