Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 1

— И этот последний остаток раздробился, — с трудом продолжал он, — часть народа погибла на юге, другая — во Франции. Так слушай же! Остатки того сокровища, которое наш предок взял с собой из нашей далекой родины, и которое я еще старался увеличить, достанутся тебе! Одному тебе принадлежат эти богатства, зарытые в вековом лесу, по ту сторону Мадрида! Ты один можешь вырыть их, ты один должен владеть ими! Не расточай их, позаботься о потомках, позаботься о том, чтобы собрать рассеянные племена. Ты князь цыган. Твое богатство, имя и звание принадлежит тебе по праву, по наследству.

Умирающий сорвал с шеи ожерелье из серебряных шариков и, собрав последние силы, надел его на шею сына. Затем он вручил ему княжеский посох и начал оглядываться кругом, как будто чего-то искал. Большая часть его орды была убита, последний остаток древнего племени царей, пришедших издалека, мало-помалу уничтожался. Умирающий чувствовал, что те немногие мужчины и женщины, еще остававшиеся в живых, после его смерти окончательно разбредутся. Аццо поцеловал руку своего отца.

— Под большим священным камнем на склоне горы Оры, в самой чаще нашего леса, ты найдешь урну с золотом и драгоценными камнями.

— Ты показал мне это место, — сказал Аццо.

— Значит, все исполнено, что мне следовало, пока я жив… совершить… и приказать… Душно мне! — закричал умирающий слабым голосом. — Свету… темно, мрачно… вокруг меня…

Старый цыганский князь испустил дух в объятиях своего сына. Аццо стоял на коленях подле тела отца и молился. Старая Цирра не стонала и не плакала. Она обождала, пока Аццо отойдет от покойника.

Тогда она распустила свои длинные волосы, разметавшиеся по ее отцветшему лицу, и подошла к умершему. Осторожно вынула она кинжал из пояса покойника и привязала его к постели, острием вверх.

Старая Цирра чувствовала, что и для нее настала пора умирать, когда скончался отец Аццо, цыганский князь. Молча и с удивительным спокойствием бросилась она на мертвое тело, так что поднятый кверху кинжал поразил ее сердце.

Часто называют цыган трусливыми, эгоистичными существами, ничего не уважающими и не заслуживающими никакого уважения, но между ними всегда были и будут благородные, сильные духом люди.

Старая Цирра не могла более жить без цыганского князя. Она видела упадок своего бездомного, теперь окончательно разоренного племени и решилась лучше умереть, нежели продолжать свою одинокую жизнь.

Когда настала полночь, Аццо, который предчувствовал намерение Цирры, отнес своих родителей к Гуадарамскому озеру. Там на дне его, среди бесчисленных мужчин и женщин их племени, должны они были покоиться вечным сном.

Аццо видел, как рассеивались остатки его орды, но он не обращал на это внимания. Душа его вся была занята только белой женщиной, которая после долгого спокойного сна пробудила в нем, наконец, надежду сберечь ее. С трогательной заботой просиживал он над ней ночи, осторожно покрывая ее теплыми одеялам и, наконец, заметил, к несказанной своей радости, что Энрика была спасена. Она открыла свои прекрасные глаза, взгляд которых был мягок и лучезарен, как звездное сияние в летнюю ночь.

— Останься, Франциско! — прошептала она. Потом она выпрямилась и с удивлением посмотрела

вокруг себя. Сон исчез. Возле нее сидел цыган, не спуская с нее своих огненных взоров. Теперь только начала она припоминать все случившееся.

Энрика протянула руку счастливому Аццо, как бы благодаря его за помощь и попечение о ней, но потом она дико оглянулась, ища что-то, и губы ее задрожали.

Аццо заметил это и постарался утешить ее, иначе выздоравливающая легко могла впасть снова в страшную горячку.

— Я не смел оставить тебя, белая женщина, но теперь я пойду за твоим ребенком! Будь спокойна и терпелива, я сделаю все, что ты потребуешь!

— Так принеси же мне моего ребенка, отыщи его, я хочу его видеть!

Энрика чувствовала такую слабость и изнеможение после болезни, что скоро опять крепко заснула. Аццо принес подкрепляющий напиток и попробовал постепенно приготовить ее к тому, что он нигде не мог найти ее ребенка.

— Жозэ похитил его, — воскликнула она, хватаясь руками за Аццо, — спаси меня от него, спаси моего ребенка, ради всех святых!

— Аццо будет защищать тебя ценой своей жизни и отыщет твоего ребенка, но сперва пойдем со мной к горе Оре, там у меня есть неотложное дело! С помощью богатств, которые я там найду, мы преодолеем все препятствия, и я все положу к ногам твоим, чтобы ты подарила меня радостным взглядом твоим ясных очей!