Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 1

Ниоткуда не раздалось крика: «Кто идет?» Ни один из караульных не посмел остановить привидение, окликнуть его или преградить ему дорогу штыком. Скрывшись из глаз караульных, оно все ближе стало подходить к дежурной комнате королевской гвардии.

Тогда Серрано с шумом отворил стеклянную дверь, отделявшую его от привидения.

— Кто ты такой, что ночью расхаживаешь по коридорам? — крикнул он.

Привидение на мгновение приостановилось, потом медленно продолжило свой путь, не обращая внимания на оклик.

— Стой и отвечай… или я проколю тебя своей шпагой! — угрожал Серрано. — Меня привидениями не запутаешь, отвечай или я колю!

Серрано взмахнул шпагой, намереваясь исполнить то, о чем он объявил твердым голосом.

Тогда привидение откинуло на плечи капюшон плаща, бородатое лицо показалось из-под шляпы — это был живой человек, стоявший в угрожающей позе перед Серрано.

— Прочь с дороги! — вполголоса басом пробормотала тень.

Высокая фигура незнакомца теперь вся была видна, а мрачное лицо с большими темными глазами приняло гневное, дерзкое выражение.

— Не отступлю ни на шаг, а если не ответите, кто вы такой и почему позволили себе так гнусно обмануть стражу, вы живой не уйдете отсюда! — решительно закричал Серрано и взялся за шпагу.

Тогда привидение освободило из-под черного плаща свою руку, в ней сверкнул револьвер.

— Вот тебе мой ответ, бессовестный! — сказал вполголоса незнакомец и выстрелил в Серрано.

Звук выстрела громко пронесся по коридорам дворца. Караульные смутились, но никто не осмелился пойти к месту, где он раздался.

Серрано упал с восклицанием: «Энрика!». Выстрел незнакомца ранил его. Воротник обагрился кровью. В ту же минуту с большого двора стремглав бросились на выстрел Прим и Олоцага.

Прим, увидя фигуру, растворившуюся во тьме коридора, в изумлении отшатнулся и невольно проговорил: «Мунноц, герцог Рианцарес!»

Олоцага с криком сострадания бросился к раненому Серрано.

Лестницы, ведущие в комнаты верхнего этажа, осветились, прибежали слуги с подсвечниками и, по приказанию правительницы Марии Кристины, отнесли незадачливого героя в передние покои. Тотчас же послали за лейб-медиком.

Регентша не удостоилась выразить сочувствие слишком усердному молодому дворянину, как она его назвала; и только молодая королева Изабелла, услышав о несчастном случае, послала своих приближенных узнать о состоянии дона Серрано.

— Скажите, что последствий не будет! — говорил уже совершенно пришедший в себя Франциско посланным королевы.

Пуля, проходя через толстый, обшитый золотым позументом воротник, утратила большую часть своей силы и только слегка оцарапала шею Серрано. Но даже и эта маленькая рана повлекла за собой значительную потерю крови и ненадолго лишила его чувств; теперь же, хотя и бледный, но с веселыми ясными глазами, лежал прекрасный молодой дворянин на походной кровати, на скорую руку устроенной в одной из комнат регентши, а Прим, по предписанию доктора, прикладывал компрессы к его ране. Серрано пожал ему руку в знак благодарности и взглянул на Олоцагу, который от души радовался, что рана не имела опасных последствий. Он подошел к улыбающемуся больному и, дружелюбно усмехаясь, сказал ему:

— Ничего, мой юный друг… пусть такие привидения расхаживают ночью сколько им угодно!

Это была тайна мадридского двора!

ЭШАФОТ

Рано утром пятого сентября 1843 года на улицах Мадрида раздался глухой барабанный бой, который заставил вскочить с постелей сонных жителей столицы; на этот день было назначено страшное зрелище, и скоро длинные вереницы людей потянулись на Пласо Педро, где за ночь был устроен черный высокий эшафот; мадридскому палачу, седому Вермудесу, который более двадцати тысяч раз обрушивал свой топор на шеи несчастных страдальцев, предстояла сегодня двойная работа.

Пласо Педро, обширная, окруженная низенькими домами площадь поблизости от Толедских ворот, с незапамятных времен служила местом смертных казней, и там, где стоял эшафот, пролилось столько человеческой крови, что земля, наверное, на сажень в глубину была напоена ею.

И все-таки на этом проклятом месте продолжали погибать люди по приказанию других людей! Мы возмущаемся жестокостью язычников, но скоро узнаем о таких верующих христианах, в сравнении с которыми язычники с их кровавыми жертвами покажутся невинными детьми!

Как раз у Пласо Педро находится здание инквизиции с отделениями для пыток, которые при свете факелов доминиканских монахов наводят ужас.

Помощники Вермудеса, в красных рубашках, в коротких, подвязанных красными лентами штанах, без чулок, искусно умели устраивать эшафот. Доски были уже обструганы, бревна отмерены, когда старому Вермудесу было отдано приказание к утру приготовить свой топор, так что работа живо поспела за одну ночь.