Изабелла Католичка. Образец для христианского мира?

Три версии эдикта являются вариантами, каждый из которых по-своему значим. Первый и второй варианты ограничиваются изложением аргументов идеологического характера: присутствие иудеев мешает новообращенным ассимилироваться; в документах не содержится ни одного намека на ростовщичество. Третий вариант демонстрирует гораздо более суровое и даже оскорбительное отношение к евреям, обвиненным в том, что они ссужают деньги под непомерно завышенные ростовщические проценты. В нем вновь можно обнаружить классические обвинения средневекового антииудаизма: «омерзительный» обряд обрезания, «вероломство евреев», «проказа» иудаизма... Арагонская версия эдикта об изгнании подтверждает, что идейным вдохновителем религиозной политики католических королей был Фердинанд Арагонский.

На уход из Испании эдикт предоставил иудеям четыре месяца. Они имели право распродать свое имущество, но, согласно законодательству, им запрещалось увозить с собой золото или деньги; правда, оставалась возможность воспользоваться векселями, взятыми у банкиров, и получить по ним деньги уже за границей. Если учесть ситуацию и навязанные евреям сроки, можно понять, сколь огромные затруднения испытывали они, пытаясь вернуть деньги по имевшимся у них долговым требованиям и продать свое имущество по справедливой цене. Многие покупатели тянули до последнего момента, чтобы заявить о своей готовности купить что-либо, и добивались продажи за смехотворную цену. Банкиры же продавали векселя, предлагая заинтересованному лицу самые невыгодные условия.

Вопреки тому, что иногда писали, эдикт открыто не требовал от евреев выбирать между обращением или изгнанием — он лишь предусматривал возможность изгнания: по истечении четырехмесячного срока, указанного в документе, страну должны были покинуть только иудеи. Тех же, кто тем временем успевал принять крещение, предписание не затрагивало. Многие, поняв смысл эдикта именно таким образом, предпочли обратиться в христианскую веру, нежели дать себя ограбить или оставить землю своих предков. Некоторые из таких обращений католические короли предали широкой огласке в надежде, что за ними последуют и другие: они даже согласились стать попечителями старейшины Авраама, главы еврейской общины Кастилии, и его зятя, раввина Майра, с помпой крещенных в монастыре Гваделупы. Многие евреи последовали примеру своих духовных наставников. Другие же удалились в изгнание. Сколько иудеев покинуло Испанию? Если принять в расчет «обращения в последние минуты» и возврат к прежней вере после крещения, их число нельзя назвать точно: вероятно, от пятидесяти до ста тысяч иудеев, то есть меньше половины евреев, населявших Испанию. Некоторые отправились в Португалию, другие добрались до Италии или Северной Африки. Большинство же осело в Османской империи (в Салониках, Константинополе, на греческих островах), где вплоть до XX века сохранились некоторые из обычаев, принесенных иудеями из родных краев, а также их язык — сефардский язык, произошедший от кастильского языка, такой, каким он был в 1492 году. Вот каким образом на Востоке появились сефардские общины.

Последствия этого изгнания для Испании во многом преувеличены. Оно не повлекло за собой экономической катастрофы, самое большее — временный застой в делах. Дело в том, что роль евреев была более ограниченной, чем полагали. Большинство из них были скромными ремесленниками, торговцами, мелкими заимодателями. Редко кто среди них становился зажиточным бюргером, имеющим доступ к зарубежной торговле; те же, кому представилась такая возможность, обратились в христианскую веру еще в конце XIV века, из чего следует, что эдикт об изгнании их не касался. Эта мера знаменует поворот в текущей религиозной политике. Веками христианская Испания относилась к мусульманам и иудеям скорее благосклонно, поскольку она не могла поступить иначе. В 1492 году одновременно с окончанием Реконкисты начинается другое завоевание — Испанию захлестывает европейское христианство: отныне она стремится стать страной, подобной другим странам христианского мира, который в течение долгого времени не принимал в свое лоно иных религий, кроме католической.