Избавление

– Прежде всего, – сказал я, – мне нужна какая-нибудь одежда. Тебе, наверное, тоже нужно будет что-нибудь прикупить – если у нас хватит денег, конечно. У тебя со шмотками явно получше, чем у меня, поэтому именно тебе придется пойти и купить мне какие-нибудь штаны, самые простые. Можно обыкновенные голубые джинсы. И какую-нибудь рубашку попроще. Потом купи себе, что тебе там нужно, а если останутся деньги, купи мне туфли. Самые простые.

– Ладно. Где-то здесь поблизости должен быть магазин. В этом городке все где-то поблизости.

– Так, теперь вот еще что. Пока все идет нормально. Мы чисты от каких бы то ни было подозрений. Сверкаем как золото. О Льюисе заботятся, и наши рассказы – наверное, следует говорить «наш рассказ», – воспринимается как надо. Я не увидел ни тени сомнения в глазах тех, с кем мы говорили. А ты?

– Нет, вроде не видел. Но во мне нет такой уверенности, как у тебя. Тебя этот тип расспрашивал про байдарки?

– Нет. Какой тип? Что именно он спрашивал про байдарки?

– Ну, такой маленького роста старичок, он здесь вроде как «представитель закона». Он расспрашивал меня про вторую байдарку: где она, что с ней сталось, где мы ее потеряли, что в ней там находилось.

– И что ты ему сказал?

– Ну, сказал то, о чем мы и договаривались, – что мы потеряли ее в этих последних порогах, очень опасных и бурных.

– А о чем он еще расспрашивал?

– Да вроде ни о чем больше. Я так и не понял, чего он добивался.

– А я понимаю, – сказал я. – Ну, по крайней мере, мне кажется, что понимаю. И тут нас могут поджидать неприятности, может быть, еще, и не очень крупные, но неприятности.

– О Господи, какие еще неприятности?

– Мы потеряли зеленую байдарку не вчера, а позавчера,и ее, или что-нибудь, что от нее осталось, может быть, нашли. И нашли еще до того, когда мы, по нашим словам, добрались до тех порогов и потеряли ее.

– Боже милостивый!

– Значит – придется подлатать нашу историю. Возможно, тот тип, о котором ты рассказываешь, сообщит полиции штата, что в нашем рассказе не все сходится. И тогда полиция начнет задавать нам всякие вопросы. Полиции всегда хочется разъединить подозреваемых и допрашивать их раздельно. А потом выясняют, нет ли противоречий в их показаниях. Я надеюсь, ты понимаешь, чем все это может для нас закончиться, если они что-нибудь вынюхают. Поэтому нам нужно сейчас посидеть здесь, все еще раз обдумать и выдать версию, в которой нельзя будет найти никаких противоречий.

– И ты думаешь, у нас это получится?

– Надо попробовать. Думаю, получится. Давай вспомним, как это все было на самом деле. Мы потеряли лодку тогда, когда Дрю был убит, так?

– Так. Так оно и было. Против правды не попрешь. Но если мы им покажем, где это действительно произошло, или если они сами туда доберутся...

– Подожди, подожди. Мы скажем, что в первый раз перевернулись где-то там, значительно выше по течению. Там мы и потеряли одну байдарку, а Льюис сломал ногу. Но мы всетогда выжили и попытались плыть дальше вниз по реке в байдарке Льюиса. Мы пошли на риск – хотели побыстрее доставить Льюиса в больницу, но байдарка была перегружена, и управлять ею было очень трудно. А потом мы влетели в эти жуткие пороги. И там было еще что-то вроде каскадов небольших водопадов. Ну, нас и перевернуло, и Дрю погиб. Вот этой версии нам и надо придерживаться. Понятно? Если мы будем рассказывать именно так, то уже завтра вечером, а может быть, уже и сегодня будем дома.

– А что, если нам не поверят? Что мне сказать, когда этот красномордый коротышка начнет меня расспрашивать опять: где же мы все-таки потеряли ту байдарку? Ведь сначала я ему сказал, что мы потеряли ее в последних порогах.

– Скажи ему – и говори это всем, – что он тебя неправильно понял. Кто-нибудь еще был при вашем разговоре?

– Нет. Я не думаю, что нас еще кто-нибудь слышал.

– Это хорошо. И, насколько я помню, тому первому полицейскому я ничего об этом не говорил. Скорее всего, он тебя об этом уже не будет спрашивать, а придет сюда и начнет расспрашивать меня. А я ему изложу все как надо. Я готов встретиться с ним. Я очень рад, что ты мне рассказал об этом типе. Очень даже рад.

– Что-нибудь еще будем менять в рассказе?

– Насколько я понимаю ситуацию – нет, не будем, – ответил я.

– А все-таки, Эд, что, если нам не поверят? Что, если полиция будет сомневаться в правдивости нашего рассказа и отправится вверх по течению искать всякие там свидетельства?