Избавление от колдовства в волшебных сказках

Теперь я хочу остановиться еще на одном мотиве — мотиве обезглавливания.[52] В некоторых волшебных сказках есть животные-помощники, которые приходят на выручку главному герою или героине: они помогают им советом, или делом, или предупреждают об опасности. Иногда невесту или жениха превращают в животное, которое в конце сказки просит, чтобы ему отрубили голову. Как правило, герой, к которому обращаются с такой просьбой, отказывается, объясняя, что он очень многим обязан этому животному, но животное настаивает. Или же после отказа животное уходит, а потом снова возвращается, и герой, скрепя сердце, достает меч и отрубает ему голову. Животное сразу превращается в человека, которому пришлось жить в зверином облике из-за наложенного на него заклятья.

В сказке братьев Гримм «Золотая птица» говорится о королевиче, который должен найти прекрасную принцессу; в поисках ему помогает лиса, которая в конце сказки обратилась к нему с просьбой: «Ты должен отрубить мне голову и лапы». Герой отказался, так как не мог отплатить черной неблагодарностью своему помощнику. Но спустя какое-то время ему вновь встретилась лиса и стала умолять, чтобы он отрубил ей голову и лапы. На этот раз королевич выполнил ее просьбу, и тогда перед ним предстал прекрасный юноша, брат принцессы, вернувший себе человеческий облик только благодаря тому, что герой обезглавил лису.

Существует немецкая волшебная сказка, в которой юноша оказался у заколдованного замка и увидел маленькую черную собачку, которая попросила отрубить ей голову, и когда он это сделал, колдовское заклятье немедленно спало, а собачка превратилась в принцессу.

В другой сказке братьев Гримм — «Белая невеста и черная невеста»[53] — у ведьмы были две дочери: родная, похожая на мать, и падчерица — добрая и красивая. У падчерицы был брат, королевский кучер, от которого король узнал о его сестре и, увидев ее, захотел на ней жениться. Все они сели в королевский экипаж и поехали в королевский замок. По пути ведьма с помощью колдовских чар сделала так, что падчерица отдала свою одежду, подаренную королем, ее родной дочери. Как только девушка отдала одежду и высунулась из кареты, мать и дочь столкнули ее с моста в самую середину реки. Девушка превратилась в утку, а король, который был околдован ведьмой и ничего не заметил, женился на ее родной дочери. Тем временем утка несколько раз приплывала к королевской кухне и рассказывала о том, что произошло. Поваренок услышал то, что говорила утка, и решил рассказать о ней королю. Король пришел посмотреть на утку, и как только та появилась, выхватил меч и отрубил ей голову. И сразу же перед ним предстала прекрасная девушка, очень похожая на ту, о которой он слышал от кучера. В конце концов она стала королевой, а ведьму и ее дочь казнили.

Итак, в данном случае нужно обезглавить животное. Пока мы обращали внимание только на обезглавливание животного. Однако отсечение голоиы человеку — очень распространенный мотив в алхимии, где он связан с отделением интеллекта от инстинктивного аспекта психики. Именно так интерпретирует Юнг обезглавливание дракона и Эфиопа в своем труде «Mysterium Coniunctionis».[54] Это должно означать следующее: если вы отделяете интеллект от инстинктивных влечений, то появляется некое психическое отчуждение или объективность, которые позволяют человеку без предубеждения смотреть на свой собственный материал — влечения, побуждения и мысли. Происходит некоторое отделение интеллекта, он утрачивает бессознательную связь с остальной частью личности и начинает играть роль беспристрастного зеркала, что можно наблюдать при работе с активным воображением, в процессе которого необходимо сочетание беспристрастности с мужеством. Человеку нужно отделиться от своего Эго и объективно посмотреть на происходящее.

Но обезглавливание может также означать sacrificium intellectu[55] отказ от желания понимать, чтобы дать возможность действовать другим формам осознания. Если я постоянно думаю об отношениях с каким-то человеком, тем самым я подавляю свою способность эмоционально осознать ситуацию, поэтому иногда интеллекту следует отстраниться и дать возможность проявиться другим формам психической жизни. Ибо когда речь идет о божественном таинстве, следует отказаться от узкого желания постичь все интеллектуально, и там, где присутствуют другие формы осознания, интеллекту нужно на время отойти на второй план и не выходить за рамки своего действия.