Изборник

Вернувшись с войны и, видя, как печальна Олимпиада, сказал ей Филипп: «Жена! Ведь все, что было с тобой, не по твоей вине совершилось. Как известно мне, это — чужой грех, и ты невиновна. Ибо цари всех сильнее, но сила богов превыше силы царей. И ты полюбила не кого-нибудь из людей, не кого-нибудь из красивых лицом». Сказал так Филипп, и повеселела Олимпиада. И стала она благодарить пророка, возвестившего Филиппу обо всем, что случилось.

И не по мнозѣхъ днехъ Филиппъ царь, пребываа съ Алумпиадою, рече къ неи: «Прельстила мя еси, жено, не от бога заченши, но от иного некого. И впадеши въ руцѣ мои!» Се слышавъ Нектонавъ, вечери велицѣ сущи въ полатѣ, и всѣмъ веселящимся съ царемъ Филипомъ, царева ради пришествия, царю же Филиппу дряхлу сущю, зане непраздна бѣ Алумпиада, жена его, пред всѣми Нектонавъ, сътворивъся змиемъ великымъ, вииде посредѣ полаты и посвиста страшнѣ, яко потрястися основаниемъ полатнымъ. Ядущии же съ царемъ, видѣвше змия, въскочиша ужасни. Алумпиа же, познавши своего жениха, простре десную си руку. Възвед же ся змии, около всѣхъ ходивъ, възыде на лоно Алумпиадѣ и облобыза ю́. Знамение любве змии пред видящими творя. Филипу же боявшюся купнѣ и дивящюся и безъ сытости позарующю, преложися змии въ орла и възлѣтѣ и амо же иде. И многу глаголу бывшу. Филипъ от страха разумѣвъ, и рече: «Жено! Знамение о твоеи тузѣ: видѣхъ бога, тобѣ помогающа въ бѣдѣ. Не вѣдѣ же, которыи богъ: показа бо намъ бога Амнона образъ, и Аполона, и Асклипиа».297 Алумпиа же рече ему: «Яко же ми есть явился тотъ, егда же снидеся съ мною, яко тои есть лувиискыи богъ Амнонъ». Филипъ же, се видѣвъ, блажаше себе, хотяи нарицати божие племя, хотящее родитися своея ему жены.

Но некоторое время спустя царь Филипп, будучи с Олимпиадой, сказал ей: «Обманула ты меня, жена: не от бога зачала, а от кого-то другого. И попадешь ты в мои руки!» Узнал об этом Нектонав, и когда в палате был пышный пир, и все веселились с царем Филиппом, празднуя его возвращение, и только сам Филипп был грустен, потому что застал беременной жену свою Олимпиаду, вот тогда и обратился Нектонав в огромного дракона, появился посреди палаты и засвистал так страшно, что дом до основания затрясся. Увидев дракона, повскакивали в ужасе пировавшие с царем. Но Олимпиада, узнав жениха своего, простерла ему навстречу правую руку. И поднялся дракон, и прополз сквозь толпу, и вполз на колени к Олимпиаде и поцеловал ее. Так перед всеми показал дракон свою любовь. А пока Филипп в страхе и изумлении взирал на них, обратился дракон в орла, взлетел и исчез. Лишь тогда и поднялся крик. А Филипп, придя в себя от страха, сказал: «Жена! Это знамение твоей печали: видел я бога, помогающего тебе в беде. Но не знаю, что это за бог: он явился нам в образе и Амона, и Аполлона, и Асклепия». Олимпиада же отвечала ему: «Явился мне тот, кто тогда сошелся со мной; это и есть ливийский бог Амон». Филипп же, узнав об этом, стал гордиться, что будет называться божественным потомство, которое родится у его жены.

Не по колице же днии сѣдящю Филипу негдѣ на царьскомъ мѣсте, множество различных птиць кръмяхуся ходяще. И безъ запа текши птица на лоно Филипа царя, снесе яицо. И свалився съ лона его, паде на земли и разбися. От него же въскочи малъ змииць, и много ходивъ около яица, пакы искаше дну внити, отнюду же изиде. И вложь главу въ яице и умре. Смяте же ся Филиппъ царь и призва Антифонта некоего, сказателя знамению, и исповѣда ему бывшее. Сказатель же знамению дохновениемъ божиимъ рече къ нему: «Царю! будеть ти сынъ, иже обыидеть весь миръ, покоряя всѣхъ своею силою, и възвращая же ся въ свое царство малолѣтенъ умреть. Змии убо царьскыи образъ есть, яице же подобно миру, от него же изыде змии. Обходить убо весь миръ и хотяи внити, отнюду же изыде, не доиде, но умре». Антифонъ же сказа знамение и, даръ въземъ, от царя Филипа отиде.

Несколько дней спустя сидел Филипп на своем царском месте, а вокруг бродило, кормясь, множество различных птиц. И внезапно взлетела птица на колени к царю Филиппу и снесла яйцо. И скатилось оно с колен на землю и разбилось. Из яйца же выполз маленький змееныш и несколько раз прополз вокруг яйца, снова пытаясь забраться туда, откуда вышел. И вложил голову в яйцо и умер. Встревожился царь Филипп и призвал к себе некоего Антифона, толкователя знамений, и рассказал ему о случившемся. И по божественному вдохновению возвестил ему толкователь знамений: «Царь! Будет у тебя сын, который обойдет весь мир, всех покоряя своей силой, и, возвращаясь в царство свое, умрет молодым. Ибо змея — символ царя, яйцо же, откуда выползла она, подобно миру. Обойдет весь мир и, стремясь возвратиться туда, откуда вышел, умрет, не достигнув того места». Истолковал знамение Антифон и, получив награду, покинул царя Филиппа.