Изборник

Не теръпя же старый враг прогнаниа от него, не могый чим инемь житию его спону сътворити, и научи злыа человѣкы, да покрадуть его. Не бе бо иного ничто же имѣа развѣ книг. В едину же нощь приидоша татие и стрежаху старца, да егда изыдеть на утренюю, шедше възмуть вся его. Ощутив же Григорий приход их; и всегда бо по вся нощи не спаше, но поаше и моляшеся беспрестани посреди кѣлиа стоа. Помоли же ся и о сих, пришедших красти: «Боже! Дай же соя рабом твоим, яко утрудишася, всуе врагу угажающе». И спаша 5 дьней и 5 нощей, дондеже блаженный, призвав братию, възбуди их, глаголя: «Доколе стрежете всуе, покрасти мя хотяще, уже отъидета в домы своа». Въставшю же, и не можаху ходити: бяше бо изнемогли от глада. Блаженный же, дав им ясти, и отпусти их. Се увѣдав градъский властелин и повеле мучити татий. Стужив же сий Григорие, яко его ради предани суть. И шед, дасть книгы властѣлину, татие же отпусти. Прочиа же книгы продав, и раздасть убогым, рек тако: «Да не како в беду въпадуть хотящий покрасти а́». Рече бо господь: «Не съкрывайте себѣ съкровища на земли, идѣ же татие подкопывають и крадуть; съкрывайте же себѣ съкровища на небесех, идѣ же ни тля тлить, ни татие крадуть. Иде же бо, рече, съкровище ваше, ту и сердца ваша». Татие же ти, покаашася чюдеси ради бывшаго на них, и к тому не възвратишася на пръваа дѣла своа, но пришедше в Печерьский монастырь, въдашася на работу братии.

Наконец не стерпел древний враг изгнания своего от инока и, не имея возможности чем-либо иным ему повредить, научил злых людей обокрасть его. Он же не имел ничего, кроме книг. Однажды ночью пришли воры и стерегли старца, чтобы, когда он пойдет к заутрене, войти и взять все его имущество. И ощутил Григорий приход их; он обыкновенно целые ночи проводил без сна, пел и молился беспрестанно, стоя среди кельи. И теперь помолился он о тех, кто пришел обокрасть его: «Боже! Дай сон рабам твоим: утрудились они, даром угождая врагу». И спали они пять дней и пять ночей, пока блаженный, призвав братию, не разбудил их, говоря: «Долго ли будете вы стеречь напрасно, думая обокрасть меня! Идите теперь по своим домам». Они встали, но не могли идти: так изнемогли от голода. Блаженный дал им поесть и отпустил. Узнал об этом властелин города и велел мучить воров. И затужил Григорий, что из-за него осуждены они. Он пошел, отдал властелину свои книги, а воров отпустил. Другие же книги блаженный продал, а деньги роздал убогим. «Чтобы, — говорил он, — опять кто-нибудь не впал в беду, думая украсть их». Господь сказал: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут. Где, сказано, сокровище ваше, там и сердце ваше будет». Чудо же, бывшее с ворами, привело их к покаянию, и они более не возвращались к прежним делам, но, пришедши в Печерский монастырь, стали служить братии.

Имеаше же сей блаженный мал оградець, идѣ же зѣлие сѣаша и древа плодовита. И на се пакы приидоша татие. И егда взяша на своа бремя, хотящеи отъити и не възмогоша. И стоаша два дьни неподвижими и угнетаеми бремены. И нача въпити: «Господине Григорие, пусти ны! Уже покаемся грѣхов своих и к тому не сътворим сицевыи вещи». Слышавше же черноризци, и пришедше яша их, и не могаста съвести их от мѣста того. И въпросиша их: «Когда сѣмо приидоста?» Татие же рѣша: «Два дьни и две нощи стоим здѣ». Мниси же рѣша: «Мы всегда сдѣ выходяще, не видѣхом вас здѣ». Татие же рѣша: «Аще быхом мы видѣли вас, то убо молилися бы вам с слезами, дабы нас пустил. Се уже изнемогше, начахом въпити. Нынѣ же молите старьца, да пустить нас». Григорий же пришед и глагола им: «Понеже праздни пребываете всь живот свой, крадуще чюжаа труды, а сами не хотяще тружатися, нынѣ же стойте ту праздни прочаа лѣта, до кончины живота своего». Они же с слезами моляху старьца к тому не сътворити им таковаа съгрѣшениа. Старець же умилися о них и рече: «То аще хощете дѣлати и от труда своего инѣх питати, то уже пущу вы». Татие же с клятвою рѣша: «Никако же преслушаемся тебѣ». Григорий же рече: «Благословен бог! Отселе будете работающе на святую братию, и от своего труда на потрѣбу их приносите». И тако отпусти их. Татие ти скончаша живот свой в Печерьском монастырѣ, оград предръжаще. Их же, мню, исчадиа и донынѣ суть.