Избрание

Всё зависело от того что произойдёт на турнире и чем это закончится: удастся поссорить наследников и обезопасить таким образом отъезд в поход на мятежников главного имперского министра — быть Рикульфу имперским рыцарем, не удастся — скорее всего быть изменником и уже вскоре, вполне вероятно, трупом…

Столица, после дня приезда наследников, выступления толпы к императорскому дворцу и требования о защите у министра Дезидерия — теперь переживала очередной приступ воодушевления и некоей всеобщей радости: вновь появились, словно бы ранее пропавшие в никуда жрецы проповедники и отовсюду советовали обязательно прийти на ближайший праздник с рыцарским турниром и поддержать своих бойцов, а заодно пожелать и: «Нашему Защитнику, министру Дезидерию — успешного скорого похода и победы над всеми недостойными еретиками и изменниками!»

Всюду шушукались люди и обсуждали меж собой кто одержит победу на состязании: люди одного из наследников или же имперские гвардейцы. Столичные горожане считали что лишь представители этих групп могли победить, остальные были лишь для набития турнирной численности участников до тридцати двух рыцарей и удобства проведения отбора и самих схваток.

В городе воздвигались трибуны для знати: возле основной арены, огромные, многоярусные — для высокой знати и наследников со свитами, каждый из которых получит на них свою отдельную просторную ложу и попроще, всего в десяток рядов — для обычных знатцев, рыцарей и провинциальных баронов, что будут следить за схватками на малых аренах.

Оркестры играли для танцующих при них несколько подвыпивших людей. Все три дня осуществлялись бесплатные раздачи пищи и вина, всюду носились как сумасшедшие подростки и орали кричалки и восславления понравившимся им рыцарям, из участников и, правда реже, из за опаски попасться городской страже и быть поротым, оскорбления тем из участников турнира — кого считали хуже или вовсе недостойным даже схватки на турнире.

Дезидерий разрешил использовать пять бомбард для выстрелов в воздух конфети в праздничном салюте, но при каждой бомбарде стояла тройка его минардов, в качестве смотрящих: что бы никто не развернул орудия и зарядив их ядром или рубленным металлом, не дал, чего доброго — залп по самому министру или наследникам.

Как ни странно, но на следующий после совета у Дезидерия день, когда прибыли гонцы во дворцы наследников с предложениями тем выставить четвёрки бойцов на данное состязание — никто из вице королей не отказался и все согласились обязательно участвовать в данной затее.

Уммландский первый министр Тудджерри смог убедить своего повелителя, Лиутпранда, в том, что участие в данном состязании повысит репутацию самих представителей их королевства, а победа, вполне возможная благодаря деньгам богатейшего из негоциантов империи — позволит именно Лиутпранду примириться с жителями столицы и в дальнейшем потеснить и министра Дезидерия, в их умах. Особенно когда последний покинет город и предоставит возможность уммландцам спокойно перенанять к себе на службу оставшихся в полисе его агентов, а то и всех сотрудников «главного имперского министерства»: тогда Избрание императором практически гарантировано представителю Уммланда! И турнир — небольшой кирпичик в основание будущего правления…

Кельрики яростно желали, с помощью четвёрки фанатичных своих бойцов, в том числе пары инквизиторов из них — несколько сгладить негативное представление о себе лишь как о «полоумных с кострами» и показать почему они уже два десятилетия удачно отвоёвывают земли луннопоклонников, на самом Юге империи. Великий инквизитор Корсо был уверен, что победа его фанатичных в вере рыцарей обеспечена и это послужит сигналом вступать в инквизицию всё новым знатным людям, в том числе и отряды силового прикрытия облав трибунала инквизиции, что после случая на охоте, совсем недавно, по мнению Корсо — должны были быть значительно увеличены.

Ромлеяне хотели просто повеселиться и отвлечься от грустных мыслей: после захвата их королевства новым Солнцеликим, огромное множество сторонников вице короля Джанелло бежало к принцу в столицу империи и сейчас еле пробивалось там, сводя концы с концами. Турнир мог их немного отвлечь, а победа — давала повод для гордости! Об ином, во дворце вечно пьяного и насильничающего принца Ромлеи, пока не задумывались.

Поллион, первый министр Гарданы, говорил своему господину Бореллу что хочет примирить гарданцев с остальными «братьями» из иных королевств и столицы. Однако в доверительных разговорах с дочерью он напирал на особых настойках друидов, для бойцов, что делали их почти втрое выносливее обычных воинов и увеличивали реакции в бою, и считал что победа, благодаря данным напиткам — им гарантирована. После победы на турнире пойдут слухи о мощи друидов и великой опасности для всех выступающих в поход, против «королевства друидов — Амазонии!».