Избранная

Некоторое время он смотрел прямо мне в глаза, а затем отвернулся и стал осматривать комнату. Помедлив, он снова стал рассматривать коллаж. На нем были фотографии Верити и меня в одну из пятниц, когда мы ночевали вместе: прически и макияж были превосходны, но на нас были старые футболки и пижамные штаны из фланели. Верити строила позы перед камерой, надувала щеки, кривила губы, или надувала их как танцовщицы в клубах, в то время как я смеялась над всей этой нелепостью.

Нам было двенадцать, может тринадцать, но все равно были все признаки того, какой красивой будет Верити уже через несколько лет. Я стояла в той же самой позе, но выглядела как переодетая девочка. — Они будут пытаться, — сказал он. — Твой дядя работает над этим.

Я решила позже спросить дядю Билли, почему каждый пытается сделать вид что работает, хотя ничего не делает. Но даже мысль об этом казалась смешной. Тогда я решила подумать о другом и сосредоточилась на том, чтобы распутать ожерелье.

— У тебя есть друг? — спросил он.

Украшение упало. — Нет. Я имею в виду, у меня уже были друзья. По крайней мере уже встречалась с парнем. Я же не монашка. Но не было ничего серьезного, — выпалила я. Колин приподнял бровь и смотрел темным, веселым взглядом. — Я не очень опытна в этом. Обязательства. И мальчики в старшей школе… Ну, ты же сам был одним из них, или? Ты знаешь какие они. Они…

Он поднял руку. — «Нет» было бы достаточно.

— Ой.

Он проверил комнату еще раз и вышел, спустившись по лестнице. Я последовала за ним.

— Школа, ресторан, газета, — бросил он через плечо. — Занимаешься еще чем-нибудь?

Я тяжело сглотнула и уставилась в линии, где плинтус соединялся со стеной.

— Нет. Очень скучно… Что насчет тебя? Нянька, работа столяром, еще что-нибудь? Подруга?

Он проверил засов на окне в ванной и пошел вниз по лестнице. Проверка была окончена. — Нет.

— Ты знаешь, что тебе не нужно здесь оставаться? Я никуда не иду сегодня вечером.

Вокруг его серых как метал глаз образовались маленькие морщинки. — Ты пытаешься отделаться от меня? До тех пор пока не установят сигнализацию, я останусь здесь. Ты хочешь чтобы я сидел в грузовике или гостиной.

— Грузовик, — сказала я. Ничего хорошего бы не вышло, если бы он оставался поблизости. Представление об этом заставило перевернуться все внутри. — Определенно грузовик.

— Хорошо. Увидимся утром.

Я смотрела ему в след, когда он сбежал вниз по широким цементным ступеням и вернулся к грузовику. Он кажется устроился поудобнее, откинул сидение назад и вытащил книгу, которую я уже видела.

Отлично. Этого достаточно, чтобы заработать клаустрофобию. Я вернулась в комнату. Грузовик Колина стоял непосредственно перед моим окном и, когда я начала подсматривать, он поднял руку в знак привета, в то время как, кажется, его глаза не отрывались от книги.

Если он наблюдал за передней частью дома, это значит, что он не видит заднюю часть. С момента нападения я не выходила на веранду. Мне было тяжело, и там было слишком одиноко, кроме того моя мать имела больше возможности следить за мной там.

Веранда больше не была убежищем, а скорее тусклым напоминанием. Я осмелилась продвинуться вперед и следила за тем, чтобы не рассматривать неразбериху из журналов и воспоминаний, которые были разбросаны по всему помещению. После того как открыла дверь, я проскочила в проход за нашим домом, даже не думая о том, куда хочу пойти. Мне было все равно, главное подальше от слежки Колина и ото всех призраков в моем доме.

Мои ноги едва коснулись земли, когда зазвонил мой телефон; в тихой второй половине дня он звонил слишком громко. — Алло?

— Что это было? Ты пытаешь отделаться от меня? — голос Колина был скорее веселым, чем гневным. Что было неплохо. Моего гнева было достаточно на двоих.

— Как ты…

— В следующий раз, хотя бы, опусти жалюзи. Или еще лучше, если мы позаботимся о том, чтобы не было никакого следующего раза.

О да, Колин был огромной проблемой.

Глава 8

Пройти мимо Колина в свою комнату и захлопнуть дверь было достаточно. Всего пять секунд. И тогда я поняла, что застряла в комнате до конца вечера. Мне было больше нечем заняться, кроме как рассматривать снежный шар Верити.

В свете настольной лампы шар выглядел совершенно гладким, никакого стыка, где он был бы склеен, никаких дыр в подставке, где можно было бы слить воду и снова налить. Я еще раз встряхнула его. Все же внутри должен был быть снег, или?

Так много тайн. Так много лжи. Я всегда думала, что существовала разница между этими двумя вещами, но теперь они, кажется переплетались друг с другом. Почему Верити не говорила мне правду о Новом Орлеане? Было ясно, что она рассказала мне только поверхностные моменты. И этот ухмыляющийся, раскрашенный арлекин не собирался ничего мне рассказывать.

Я услышала, как мама поднимается по лестнице. Ее голос был более веселый и звонкий, но сдержаннее чем обычно.

— Мо? Ты там наверху?