Избранная для северного дракона (СИ)

— Ты же знаешь, что у меня проблемы с памятью после магического вмешательства?

— Слышал, — хмурится еще сильнее. — К чему ты клонишь?

— Про собаку мы успеем поговорить. Расскажи лучше про свои отношения с братом и мамой! Я ничего об этом не помню.

Казалось бы, простейший вопрос. Но вместо ответа Йемрен задумчиво улыбается и буравит меня взглядом, выражение которого никак не разобрать. Словно я необитаемый остров с неизученной флорой и фауной, и среди ярких цветов вполне могут ползать змеи.

Настороженно улыбаюсь в ответ:

— Если мои проблемы с памятью тебя веселят, то мне пора бы обидеться.

Принц качает головой:

— Забавно другое. Наша связь так сильна, что ее ощущаешь физически, хотя по факту я тебя совершенно не знаю. Дариус говорил, ты холодная, как глыба льда. Будто ты высокомерная, избалованная, капризная пустышка. Я не вижу в тебе ни единой черты из его списка, сколько ни всматриваюсь.

От услышанного внутри распускаются нежные бутоны, вот только его взгляд слегка подмораживает лепестки. С деланным равнодушием пожимаю плечами:

— Что же ты во мне видишь?

— Твое тепло дает мне причину жить, твоя отзывчивость делает сильнее. А вот почему, — его голос внезапно холодеет и пальцы сжимаются в кулаки, — ты лжешь мне про потерю памяти, ирэя, я никак не пойму.

Ошарашенно начинаю:

— Я не…

— Замолчи! — тон холодеет еще сильнее. — Мне не нужна очередная ложь.

Внезапный скрежет дверного замка царапает уши, выдергивая во враждебную реальность. Быстро подбегаю к Дариусу и тереблю за плечо, заставляя обернуться.

— Время вышло, гости дорогие! Пора на выход! — бурчит тюремщик, возникший в дверном проеме. В его водянистых глазах светится вселенская усталость. Видимо, стражу надоело ждать, пока мы выйдем, и он решил проявить инициативу… на мое счастье.

Ухожу от Йемрена в полной растерянности.

Я действительно соврала. Провалов в памяти у меня нет, есть лишь провалы в знаниях. Ведь я почти ничего не знаю об этом мире.

Но как он почувствовал такую крошечную ложь?

По дороге в замок нас снова сопровождают стражники. На сей раз мужчины сбились в кучку, чтобы обсудить нападение виедов и мутантов. Они почти не обращают на меня внимания, что позволяет подойти к магу и завести с ним негромкий разговор.

— Дариус, принц понял, когда я соврала про потерю памяти. Вы должны были заранее меня предупредить, что он способен учуять малейшую ложь!

— Но это невозможно… — мой спутник замедляет шаг и в растерянности таращится на мое лицо. — Вы уверены?

— Да! Он сам мне сказал!

— Плохо. Очень плохо, — бормочет мужчина, потирая лоб.

— Почему?

От реакции мага становится еще тоскливее. Я вдруг чувствую удавку на шее, которая с каждой минутой затягивается сильнее.

— Да потому что, если не знаешь особых заклятий и не владеешь особыми талисманами, только у своей истинной чуешь ложь!

— Избранная, истинная, заклятия, талисманы… — беспомощно развожу руками. — Чем больше вы говорите, тем меньше понимаю. Я скоро лопну от вопросов! Дариус, что такое «ирэя»?

— Откуда вы знаете это слово? — маг снова замедляет шаг, а в его голосе мне чудится испуг.

— Так называл меня Йемрен.

— Может, показалось? — с надеждой уточняет.

— Он несколько раз повторил. И-рэ-я, — выговариваю по словам. — Я не глухая, в конце концов!

Мой спутник озадаченно хмурится. Потом тяжело вздыхает.

— Все должно быть не так. Совсем не так! С этой вашей "ирэей" мой план только что с треском провалился.

Глава 19

Его слова пугают настолько, что в ночной прохладе меня прошибает пот. Почти скулю:

— Вы можете мне толком объяснить про вранье и про ирэю?

— Могу.

— Ну так объясняйте! — всплескиваю руками, теряя последние крохи терпения.

— Когда я менял ваши души местами, то сначала планировал организовать вам с Йемреном побег, а уже потом, за пределами стены, переставить души обратно. За стеной я помог бы Даринике вспомнить ее помолвку с Йемреном, и она добровольно пошла бы за своим избранным. В лучшем случае, разумеется. Мой план понятен?

Гоню мысли про Даринику в моем умирающем теле. Жива ли она? Один шанс из ста. Или меньше…

— Ну, допустим, понятен, — осторожно киваю. — А вы уверены, что Йемрен — избранный Дариники? Кейрон претендует на ту же роль…

— Более чем, — кивает маг. — Десять лет назад Пепельный Дракон совершил ритуал обручения принца Йемрена с Дариникой. Тем самым он объявил старшего сына наследником. Я видел ритуал собственными глазами.

— Интересно… Почему у вас преемственность трона объявляется помолвкой, а не какой-нибудь коронацией?

— Потому что согласно древнему предсказанию, истинный Дариники станет единовластным правителем Единого Царства Юга и Севера и положит конец бесчинству виедов.

— Вы помните это предсказание дословно?

— Обрывками, — Дариус морщится, напрягая память. — «Сирота, с меткой дракона на руке, потомственная целительница, повидавшая другие миры, станет потомку Пепельного Дракона воспетой в легендах ирэей.» Насколько мне известно, Дариника не видела других миров, но говорят, во сне ей приходили видения.

— Помните, что было дальше в том предсказании?