И мне бы, я знаю, хватилоНесколько граммов свинца,Чтоб встала моя могилаВровеньС могилой отца.Чтоб клена багровое знамяГуделоОсенней порой,Чтоб солнце не гаслоНад нами –Над батей и надо мной.Чтоб видели росные травы,Как сынНеразлучно с отцомПо звездным бредет переправам,Усыпанным вражьим свинцом…Но я опоздал народиться.А он не торопится,Ждет –Тот самый,Что станет убийцей,Когда ему время придет.Мы с ним одногодки, к примеру.Но разных отцов сыновья.И онНенавидит ту веру,В которую верую я.И это бы ладно!Однако,Он, верный заветам отца,Малюя фашистские знаки,Уже не скрывает лица.Уже с откровеньем недетскимМеня он берет на прицелЗа то,Что я русский,Советский,За то,Что, как видите, цел.За то,Что я жизнь понимаю,За то,Что я предан СтранеИ знамя отца поднимаю,И знаю,Что я – на войне.
Сады
Все деревня забывает —Горе горькое,Нужду,Будто весело срываетГруши-яблоки в саду.Будто не было печали,Той непрошенной беды,Будто вовсеНе дичалиИ не падалиСады,Будто бы она не знает,Сколько лет прошло с тех пор,Как, усталости не зная,По садам гулял топор.А топорНещадно рушилЭдакую красоту!Были яблони и грушиС ароматом за версту…Все деревня забывает,Было —Поросло быльем…Нынче снова вызреваютЯблоки в саду моем.Нынче снова озорует,Подрастая, ребятняИ, конечно же, воруетЯблоки и у меня.И, как солнце в чистом небе,Мне понятна эта страсть.Мне же в детстве было негдеДаже яблока украсть.При усадьбах было пусто.Только кустики видны,Только редькаДа капуста —Как над речкой валуны.Все деревня забываетГоре горькоеНужду.Пусть ребята обрываютГруши-яблоки в саду.Благодарные деревьяТянут ветви за плетни.И гладят глаза деревниПо-иномуВ наши дни.
***
Обледенелый сруб колодца, Журавль простуженно скрипит, Зима смеется, Сердце бьется, Бадья обратно подается, И колкий снег Глаза слепит... Жены своей не опасаясь, Приникнет не один к окну: Сугробов ведрами касаясь, Идешь, Красивая на зависть, И гордо ждешь свою весну.
1960
Гусляры
В небе пасмурно-синем Крик гусей замирает. На далекой Псковщине Гусляры вымирают. Тонут Белые гуси, Улетают на юг. Стонут Звонкие гусли, Отвыкают от рук. Горечь вечной разлуки, Свист Осенних ветров. И беспомощней руки У глухих гусляров... Ой вы, белые гуси! Возвращайтесь назад... Стонут звонкие гусли И тревожно молчат. Даже в озере Ильмень Далеко-глубоко Под мятежною стынью Дремлют гусли Садко. Ночью звездной и лунной В угрюмой тиши Пробегают По струнам Пугливо Ерши... Ну-ка, звону поддай-ка!.. Но, спускаясь с высот, И луна Балалайкой Безголосой плывет.