Избранная волками

Лиза ничего не хотела понимать. Она думала о том, что такого предательства, оглушительного, серьезного, внезапного, она не испытывала давно. Будто бы резко сорвали теплое одеяло, и девушка оказалась на морозе голышом. В голове закрутились мысли о том, что все это время, пока она страдала о том, что не знала, не помнила своего детства, не понимала, кто она, существовал человек, который мог одним махом разрубить все ее сомнения, все ее страхи.

Если бы Яков нашел ее раньше, рассказал ей, кем она является, что девочка – не какая-то брошенка на вокзале, возможно, вся ее жизнь сложилась бы по-другому. Она чуть не всхлипнула. Маленькая девочку внутри нее, та, что все еще боялась большого мира, выйдя на перроне, не помня ничего, только свое имя, будто бы обняла себя руками, жалея, согревая.

Казалось, парни все прочитали по ее лицу.

- Лиза, - тихо сказал Яков. – Я не мог тебя найти прежде, поверь мне. Без ведома альфы нельзя ступить и шагу.

- Да мне плевать на вашего чертового альфу! – зарычала она, не скрывая своей ярости. – Будь моя воля, я бы своими руками его убила бы. Расстреляла, искромсала на кусочки.

Она блеснула глазами, будто добавив: «как и тебя, Яков», но он предпочел этого не заметить.

- Я вызвал ее на твой корпоратив, пользуясь нашей схожестью. Хотел убить двух зайцев: привести Лизу в дом, увидеть тебя. Я надеялся, что ты тоже увидишь это синеватое сияние вокруг нее, и решишь, что она- твоя истинная пара.

- А истинную пару нужно защищать… - продолжил за него Тим. – Ты думал, что я объявлю Соколу войну за нее?

- Вместе мы бы справились, - слишком поспешно ответил Яков, и все поняли: таков и был его план.

- Решил разгрести огонь руками брата, - процедила сквозь зубы Лиза. А потом вдруг сплюнула. – Черт, какая же я была дура!

Она топнула ногой, выражая свое крайнее недовольство, ярость, злость. Но то, что ощущала Лиза, не шло нив какое сравнение с тем, что творилось на душе у Тима. Было видно, что его рвет на части: одна половина хочет наказать брата за такое своеволие, жуткую многоходовку, другая сторона хочет добраться до сути вещей, проговорив проблему, решив ее без кулаков.

- А знаете, что! – вдруг прервала этот безумный диалог глазами между двумя братьями Лиза. – Пошли вы оба к черту!

Она махнула рукой и сделала шаг по направлению к деревьям. Перед глазами все плыло, но девушка была тверда в своем решении добраться до города самостоятельно.

Плевать на всех этих волков! На этого чертова Сокола, свихнувшегося альфу, плевать – не нашел он ее, когда она была девочкой, так и сейчас не найдет.

Плевать на этого чертова Якова, предателя, что променял ее жизнь на жизнь брата. Так еще и решил сделать ее разменной монетой в войне за нового альфу для стаи оборотней!

Плевать на этого Тимофея, хоть он в конце концов и пересилил себя, появился в деревне, чтобы спасти ее, Лизу (или брата, тут уже не разберешь), от лап оборотней, однако все равно решил остаться в стороне. Девушка, за ночь увидевшая столько всего темного, неизвестного прежде, теперь ощущала себя причастной к жизни оборотней, когда память вернулась. «Тиму и правда нужно было убить сейчас альфу, - поняла она. – Для этого были все возможности. Но он предпочел этого не делать, чтобы не брать на себя ответственность. Потому что он привык жить одиноким волком, не связанным обязательствами».

Лиза толкнула ветку на пути, с которой тут же осыпался снежок, как вдруг замерла. Волосы на загривке встали дыбом: она услышала волчий вой. И вой этот доносился совсем не с той стороны, где остались братья – близнецы.

52

Автомобиль ехал до жути медленно, рискуя застрять в лесных сугробах. Тимофей старательно выворачивал руль, удивляясь между делом тому, как ему удалось вчера заехать так глубоко в лес. На эмоциях, на инстинкте, на везении, не иначе.

В пассажирском сидении Яков напряженно вдыхал воздух из приоткрытого окна и смотрел в зеркала, опасаясь нападения стаи.

Позади обиженно сопела Лиза.

В машине висела гнетущая тишина.

Наконец деревья будто расступились, перед пассажирами автомобиля Тима предстало заснеженное поле. Мужчина выругался, еле слышно, про себя, но все равно вдавил педаль газа в пол. Сейчас думать о чем-то другом, кроме того, как выбраться из этой снежной ловушки, в которой подстерегают нелепые опасности, что могут стоять жизни в виде рытвин, или пеньков, занесенных снегом, было нельзя.

Мысль гнала: только вперед, чтобы добраться до ближайшего города.

Бескрайнее поле слепило глаза миллиардами снежинок, что преломляли дневной свет. Снег, конечно же, оказался неровным – видимо, кое-где осенью трактор переусердствовал с перекопкой земли, и сейчас автомобиль залихватски нырял вниз и снова выныривал вверх, будто лиса на охоте за мелкими грызунами.

Яркое белое солнце, похожее на блин из печи, клонилось низко – дело шло к обеду. Оно опаляло лучами глаза, отражаясь от всех поверхностей, и казалось, что иногда машина парит в безвременном пространстве – небо и земля сливались голубым цветом.