Избранник Ада

– Ну, мы тогда еще раз шамана забашлили, едва уговорили проводить нас. Он нам и показал, где этот грот был – к нему там трудно подобраться, мы по сопкам да горам кругами три дня шли, все в тайге да кустарнике поизорвались. А там по прямой – всего-то километров десять от речки, где шаман жил. Да и то – старый он был, без него гораздо быстрей бы дошли, если б знали куда. Короче, нашли грот, да еще раньше на сутки пришли, чем надо – ну, до того момента, когда портал мог без ключа приоткрыться. Шаман-то в пещеру напрочь отказался идти, ни за какие коврижки, сказал, что идти туда без ключа – верная смерть. Но мы его не послушали и вдвоем с Борисом отправились с фонариками. А чем глубже в пещеру уходили, тем труднее было дальше пробираться – все больше голова кружилась, у меня рвота открылась, но дошли-таки до портала. Видим – свечение в глубине, как будто Северное сияние. Подошли, помозговали и решили рискнуть, войти в портал – когда еще такая возможность представится? Ну, Борис прошел сквозь свечение, а я – как в стену уперся, будто в стекло упругое. Стал кричать Борису, в ответ – ни звука. Что делать – не знаю. Подождал его с часок да и вернулся к шаману посоветоваться. А тот затрясся от страха, да и говорит, мол, все – пропал твой напарник, мол, говорил, без ключа не ходите, уже или не вернется совсем или мертвым духи принесут.

Юрий Эдуардович вздохнул, повернул к себе фото в рамке, протер платочком стекло, потом продолжил:

– Что делать? Отправился я опять в грот, вижу, в том месте, где свечение было – обрыв крутой куда-то в темноту вниз ведет, я потом фонариком светил туда, но дна не было видно, слышно было только, как где-то далеко внизу вода журчит. И то из-за эха, наверное. А на самом краю пропасти – Боря лежит мертвый. Потом вскрытие показало асфиксию. Корче, вытащил я Борю на свет божий, ну, погоревал, а что делать, протащил на своих плечах до ближайшего плоскогорья и вызвал я по рации вертолет…

Следак тут шумно высморкался, отвернув голову, помолчал, снова глубоко вдыхая сигаретный дым.

– Смерть его так и осталась загадкой, – после некоторого молчания произнес Юрий Эдуардович. – Борис и сам ничего объяснить не может даже ОТТУДА, какой-то провал в памяти произошел. В чем его вина, кому он перешел в дорогу в Точке Зеро, а? – Следак обхватил голову обеими руками, положив локти на стол, и невидяще устремил взгляд в пустоту.

В это время на доске мелок, дробно стуча, стал писать снова: «Юра, а ты расскажи Коле про Урбана де Грандье».

– Ах, да! – воскликнул, как бы спохватившись, следак. – Это нас Боря на эти материалы навел. Он и там на службе. Работает!

Следак снова обратился к сейфу и достал из нижнего его отделения коричневый кожаный кейс, явно заграничный, поскольку в пользовании у простых граждан нашего отечества мне видеть таковой еще не доводилось. Из кейса он извлек какое-то дело в картонной, замусоленной папке с поблекшей витиеватой надписью явно дореволюционного шрифта. В верхнем левом углу папки красовалась печать с двуглавым орлом. Из папки Юрий Эдуардович достал пару листов желтой, толстой и очень старой бумаги, исписанной все той же дореволюционной вязью, и протянул мне.

– Читай. Это папка из Архива Томского губернского полицейского управления за 1837 год, – наставил меня следователь.

Я осторожно взял хрупкие, ломкие листочки в руки.

Полицмейстеру заштатного города Колывань г-ну Зимобородову А. Д.

От участкового пристава уездного поселка Кривощеково Бестемьянова Н.П.

ДОНЕСЕНИЕ

Сим довожу до Вашего сведение результаты предварительного следствия по делу загадочного убивства французских поселенцев, имевшего место быть в поместье Клещиха Кривощековского уезда.