Избранник Небес

— Поверни голову, Энзо, с твоей стороны тоже группа поддержки прибыла, — обратился капитан ко второму пилоту.

— Молодцы, красиво держат строй.

— Сейчас они начнут перестраиваться. Скорее всего, двое встанут перед нами сверху, а другие — за пятьсот метров сзади, ниже нас, — предположил Додо.

— «Поинтер-12» вызывает борт-236, начинаем плавное снижение на коридор три восемьсот, — раздался в кабине «Боинга» молодой голос майора Алессандро — командира звена истребителей.

— Вас понял, «поинтер-12», перехожу в свободный коридор 3800. Скорость шестьсот девяносто, — ответил Додо.

— Черт бы тебя побрал, Салим, глаза слезятся! Говорил же тебе, давай станем с другой стороны холма. Солнце светит прямо в лоб, разве возможно четко навести этот «телеграфный столб» всего лишь на точки в небе, — сказал Зеви Аслан из Диар-Бакира,[132] пожилой, закаленный в непрекращающихся вооруженных конфликтах с турецкой армией боец освободительной армии Курдистана.

— Не нервничай, Зеви. «Стингер» — это обычная базука, только в два раза больше. В большой самолет промахнуться практически невозможно. Видишь четыре следа от истребителей? Между ними по центру летит наш объект. Целься в передний истребитель, и пока ракета подлетит, «Боинг» сам подставит брюхо, — глядя в прибор прицеливания своей ручной ракетной установки класса «земля-воздух», сказал Салим Лавасани.

Будучи отставным полковником пакистанской армии, он обучал бойцов «Аль-Каиды», входящих в состав диверсионных групп, разбросанных по всей Азии, и лично принимал участие в атаке на американский крейсер «Коул», который стоял на рейде в порту Адена.

— Но ведь на таком расстоянии малейшая неточность составит метров сто! — обеспокоено заметил Зеви, протирая слезящиеся от солнечных лучей глаза.

— Я думаю, не менее трехсот. Но «Боинг» — это летающая сорокатонная печь для выпечки лаваша, так что он сам притягивает к себе ракету, — рассмеялся Салим. Даже у этих болванов — моджахедов, которых я обучал стрелять из этих «телеграфных столбов», как ты говоришь, всегда было девяносто процентов попаданий, а ведь они, кроме как выращивать опиумный мак, ничего больше не умели. С тех пор русские летчики на «Мигах» боялись опускаться низко, а их вертолеты мы щелкали, как уток на озере — один за другим. Их даже прозвали летающими гробами.

— Я его вижу, вот он блеснул фюзеляжем на солнце. Идет четко в центре звена из четырех истребителей, — сказал Зеви.

— Это F-15, а может восемнадцать, отсюда не разглядеть. Хвала Аллаху, что это не «Харриеры», потому что они самые «горячие» из всех известных мне истребителей. Наши ракеты, без сомнений, влепились бы в них.

— Все, по диагонали 9100 до объекта, высота 3800, экран загорелся зеленым светом. Самолет у меня на прицеле в зоне поражения, — сконцентрировался на объекте Зеви.

— Спокойно, не спеши. Протяни трубу еще немного правее… вот так. Теперь представь, что ты спиной упираешься в дувар,[133] сделай глубокий вдох и замри.

Зеви затаил дыхание. От волнения у него выступили крупные капли пота на лбу.

— Атеш![134] — скомандовал полковник Лавасани на турецком.

Раскаленная струя пламени ударила в землю позади Зеви и подтолкнула вперед корпус его тела. Вылетевшая из ствола ракета моментально погасила направленную вперед энергию, с силой отклонив пожилого террориста назад. Громкая звуковая волна оглушила его, заставив вжать голову в плечи от страха. Через пять секунд Салим запустил свою ракету, и Зеви от неожиданности выронил из рук пусковую установку.

— Шайтан, настоящий шайтан! Обманул меня, салак![135] Базука по сравнению с этим «шмингером» — детский водяной пистолет моего внука, — начал громко ругаться боевик пенсионного возраста, которому впору уже было на печке лежать, а не стрелять ракетами по самолетам.

Салим рассмеялся, увидев сильный испуг на лице седобородого Зеви, который плевался, прыгая на одной ноге в клубах дыма и пыли. Он засунул мизинец в правое ухо, пытаясь избавиться от оглушившего его звона. Ракеты быстро взмыли вверх по направлению к серебряным точкам в небе, оставляя за собой густой шлейф выхлопных газов.

— Шифтан и Каркутти находятся в сорока километрах от нас. В случае, если объект не будет поражен, они сделают два повторных залпа, — успокаивая не столько напарника, сколько самого себя, сказал полковник Лавасани, глядя в армейский бинокль.

В кабине командира звена F-15 бортовой компьютер начал издавать навязчивый сигнал тревоги. Уловив приближение ракет класса «земля-воздух», истребители в считаные секунды перестроились в боевой порядок, который соответствовал возникшей угрозе. Пилоты десятки раз отрабатывали подобную ситуацию во время учебных полетов. Завалившись на правое крыло, двое из них сразу спикировали вниз, пытаясь установить визуальный контакт с ракетами. Два оставшихся истребителя подлетели под «Боинг», который на полной мощности набирал высоту. Командир экипажа Додо молился, чтобы выпущенные в его самолет ракеты оказались старого образца, поскольку выше, чем на четыре километра, они не могли подняться.