Избранник Пентакля

– Я расскажу. – Заффа отхлебнул ды–мящегося напитка. – Это случилось вскоре после того, как меня изгнали из Академии. Я погоревал несколько дней, да и успокоил–ся, решив, что не магией единой жив чело–век. Но вот покинуть столицу после почти трех прекрасных лет… Это было выше моих сил. Жить мне было не на что – раньше-то я состоял на довольствии государства. К сча–стью, один приятель согласился приютить меня на некоторое время. Несколько меся–цев прошли в бесплодных поисках работы. Не поверишь – даже улицы мести не получалось устроиться! Я совсем отчаялся и собирался уже было вернуться домой. А перед этим хотелось крепко гульнуть с товарищами, которых мне предстояло покинуть. Чтобы хватило денег на дорогу и на отвальную, мне пришлось продать все свои книги. В ночь, которая должна была стать для меня послед–ней в столице, все и произошло… – Заффа замолчал, собираясь с мыслями. – В общем, я отстал от компании, заблудился по пьяной лавочке и забрел в городские трущобы. Да-да, в лощеном Эльнадоре тоже такие есть. В общем, я послал все и вся к болотным троллям и завалился в какой-то затрапезный кабачок. Там и встретил пожилого человека, который, узнав о моей беде, предложил рабо–ту. То был не кто иной, как городской палач, собиравшийся уйти на пенсию и искавший себе замену. Я в тот вечер и не за–думывался даже, на что, собственно, согла–шаюсь. Да и на следующий день, протрезвев, не особо размышлял об этом. В конце кон–цов, чем занимается палач – спросил я себя? И сразу ответил: карает преступников, осуж–денных за свои мерзкие злодеяния справед–ливым судом государства. Что-что, а судеб–ная система в Арлании работает на совесть. Если, конечно, отдельные личности не начи–нают использовать ее в своих интересах. До определенного момента я нисколько не со–мневался в том, что люди, чьи жизни я обрывал на эшафоте, действительно заслужили это.

– Много их было? – поинтересовался Борланд.

– Тридцать два. – Заффа оставался не–возмутимым, даже признаваясь в том, что занимался некогда столь жутким ремес–лом. – А потом все закончилось.

– Почему?

– Мой тридцать третий «клиент» был не–виновен, – промолвил Заффа. – Я знал это наверняка. Вот тогда и усомнился в том, что все делаю правильно.

– Постой, а как ты смог это узнать?

– Родственники того парня каким-то об–разом прознали, кто скрывается под маской палача. И пришли ко мне домой – я в ту пору уже мог позволить себе снимать отдельную комнату. Когда они явились, я подумал: «Все, вот и конец мой настал». Но эти люди понимали, что я – всего лишь исполнитель чужой воли, и убить меня – столь же беспо–лезная затея, как сжечь топор, которым я орудовал на эшафоте. Они рассказали мне о заговоре против человека, которого я дол–жен был казнить через несколько дней. Как оказалось, его подставили сами судейские чиновники – одному из них он перешел дорогу в любовных делах. Брату приговоренного удалось выкрасть письмо, в котором тот негодяй убеждал судью вынести самый суровый приговор за убийство, которого несчастный, конечно, не совершал. Ссылался на дальнее родство, сулил крупный куш. Именно это и заставило меня разочароваться в на–шем правосудии.

– Что-то я не пойму: ты-то зачем им пона–добился? – недоуменно произнес придвор–ный маг. – Не мог же ты просто сделать вид, что отрубаешь ему голову.

– А вот представь себе, мог, – улыбнулся Заффа. – Не забывай, что я имел за плечами почти три курса Академии магии. О, то была великолепная иллюзия! Кочан капусты, что упал в корзину вместо отрубленной головы, сохранял ее облик до самых похорон. А дох–лый осел, которого зарыли вместо оставше–гося в живых человека, ничем не отличался от настоящего человеческого тела. Парень сбежал из города вместе со своей невестой. Я здорово рисковал тогда: ведь если бы мой обман раскрылся, я по полной бы огреб и от короля, и от Дорнблатта. Я тогда применил заклинание не самого высокого уровня, иначе ректор сразу бы почувствовал.

– Этот Дорнблатт, судя по твоим расска–зам о нем, просто зверь какой-то.

– Да нет, он совсем не злой. Мессир рек–тор добр, мудр, честен и справедлив. У него есть только один «пунктик», – покрутил Заффа пальцем у виска, – зато какой! Это в не–которых случаях перечеркивает все его достоинства. Дорнблатт зациклен на соблюде–нии правил. Его не сильно беспокоит суть проблемы, когда одно из них нарушается. Так и со мной было. – Торговец пожал пле–чами. – Это жизнь.

– Слушай, а как он может следить за со–блюдением запрета? – спросил Борланд. – И что сможет сделать, если ты ослушае–шься? До Эльнадора-то – ого-го!

– Но ведь Дорнблатт – архимаг, – улыбнулся Заффа.– В своем подвале я установил защиту, но в любом другом мес–те он меня засечет. От этого никуда не деть–ся. Что же до того, каким может быть наказание – так я даже думать об этом боюсь.

– Никуда не деться… Как, кстати, и от того, чем мы намерева–емся заняться вечером, – с некоторым сожа–лением произнес Борланд. – Думаешь, за–клинаний, которые я успел выучить, и впрямь хватит для победы?