Избранник смерти

— Ну, раз вы не дурочка, то слушайте меня внимательно, — серьёзно проговорил я, метнув на неё фирменный взгляд мастера смерти. Девушка поёжилась, но голову не опустила. Лишь упрямо сощурила прекрасные глазки, блестящие от злости, словно искры трансформатора. — Я доставлю вас в Петроград, а затем обменяю на Акулину Астафьеву и Анатолия Кантова. И на этом поставлю точку в войне двух семей. Никто больше не погибнет. И если ваш отец — разумный человек, то он пойдёт мне навстречу, иначе клянусь, я сотру с лица земли весь ваш род, подниму из могил уже умерших Петровых и их тоже уничтожу. Вам ясно?

— Ясно, — сглотнула побледневшая дворянка и всё-таки отвела взор.

— А раз ясно, то не делайте глупостей. Даже не пытайтесь подловить меня и атаковать магией. Вы и со сломанными руками будете ценной пленницей, — максимально угрожающе произнёс я и выпрямился в полный рост.

— Вы монстр, — прошептала она и тоже встала на ноги.

— Иногда для мира как раз нужен монстр, а не герой, — пробурчал я, повернулся к ней спиной и неторопливо пошёл по лесу. И судя по чавкающим звукам, девица послушно посеменила за мной, а брошенный через плечо взгляд окончательно убедил меня в этом. Василиса, чуть прихрамывая, шла по грязи и задумчиво хмурила лобик, словно гоняла в голове десятки умных мыслей.

Мы около четверти часа прошли в молчании, а затем девушка вполне мирно заговорила:

— Сударь, меня, ежели честно, поражает ваша преданность Астафьевым. Почему вы так защищаете их?

— Они спасли меня, дали кров и стол, — хмуро проронил я, выйдя на небольшую полянку с поваленным деревом, облепленным мхом. И куда дальше идти? По-моему, вон туда, где лес стал редеть.

— Благородный поступок, признаю. Но разве стоит это того, чтобы рисковать своей жизнью и свободой? Да и бескорыстен ли их поступок? Вы не думали, что они помогли вам лишь из-за вашей выдающейся магической силы? Может, Астафьевы хотели сделать вас своим должником?

— Кто меня хотел сделать своим должником? Всеволод? Лаврентий? Или почивший стараниями вашего отца Иван Макарович? — скептически усмехнулся я. — Да они все втроём такие же бесхитростные, как вон та сосна. Даже вы на их фоне выглядите сущим воплощением хитрости. Думаете, я не понимаю куда вы клоните? Лучше оставьте эти разговоры. Они ни к чему не приведут.

— Хм, — фыркнула девчонка, покачнулась и прислонилась к дереву. — Ой, что-то опять голова закружилась.

— Отдохните немного, — сжалился я, присел на корточки и смахнул пот, выступивший на лбу. Да-а, путь в ночи по грязи оказался сложнее, чем мне думалось. Мои ноги уже порядком налились свинцом, отупляющая усталость придавила плечи к земле, а жажда всё сильнее мучила организм.

— Благодарю, — желчно сказала Василиса, хмуро посмотрела на меня сверху вниз и внезапно спросила: — А вы правда не помните своё прошлое?

— Правда.

— Интересно, была ли у вас суженая?

— Может, и была. А может, я её бросил или она меня.

— Скорее она расторгла ваш союз, поскольку вы не очень-то и симпатичный, дабы позволять себе отвергать девушек, — уколола меня Петрова и расплылась в довольной улыбке, заиграв милыми ямочками на щеках.

— А мне искренне жаль того бедолагу, который женится на вас. Как пить дать, он уже через год совместной жизни с вами пустит себе пулю в лоб. И его даже не похоронят за оградой кладбища, поскольку это и не самоубийство вовсе, а единственный выход.

— Вы не правы! У меня будет самый лучший муж! И мы проживём долгую и счастливую жизнь! — негодующе отбарабанила девица, пронзила меня огненным взглядом и, подгоняемая злостью, быстро похромала по лесу.

Мне пришлось догонять её. И хоть она отдалилась от меня всего на несколько метров, однако прежде чем я поравнялся с ней, луну и звёзды успела закрыть громадная туча со рваными краями. Лес тотчас же залила густая чернота, окружившая нашу парочку плотным коконом.

Девица резко остановилась и желчно буркнула:

— Я могу создать энергоструктуру, ежели вы позволите, господин пленитель.

— Позволяю.

Петрова хмыкнула, а затем стала дышать глубоко и ровно. Однако на сей раз в транс она входила дольше, чем на лестнице. С чего бы это? Впрочем, и сейчас девушка довольно быстро окунулась в магическое состояние и создала на ладошке небольшой голубой шарик. Он сильно уступал в размерах той энергоструктуре, которую соорудил старший Кантов, когда мы вчетвером шли по лесу, но этот шарик тоже освещал пространство, пусть и не так хорошо. И вот в его-то голубом свете мы и двинулись по лесу, а тот начал редеть ещё больше. Деревья росли всё дальше и дальше друг от друга, а потом среди них появилась туманная дымка. Сперва она пугливо стелилась по земле, а затем поднялась выше человеческого роста, сгустилась и проглотила деревья. Даже наши чавкающие шаги стали звучать глуше, а в тумане наоборот — появилось отчётливое щёлканье.

Василиса инстинктивно прижалась ко мне упругим бедром и прошептала:

— Будто мертвецы зубами стучат, страстно желая сожрать ещё тёплое, пульсирующее сердце.

— Повторюсь, у вас потрясающая фантазия, — тихо произнёс я, чувствуя, как по спине бегут колючие мурашки.