Избранница

— Нет, Мария, — уверенно ответила королева. — Я хорошо знала придворного парфюмера при дворе моего батюшки, короля Франции. Он знал все ароматы земли и научил меня различать их. Но подобного запаха я никогда не знавала!

— Так может это Иржи опять морит тараканов! — хохотнула смешливая Хана. — Или наш Янош опять выпускает на волю своих духов! — Не пугайтесь, ваше величество. Лучше отдохните перед балом.

— Ты как всегда права, Хана, — сказала королева. — Я безумно устала от своих обязанностей и мне надо отдохнуть. — Снимите с меня платье.

Хана и Мария тут же подбежали к королеве, и вдвоем стали расшнуровывать ее синее сюрко. При этом королева стояла как изваяние, не делая ни одного движения.

«Вот она, королевская закалка», — с восхищением подумала Элиза.

Когда синее сюрко, наконец, было расшнуровано и снято, Хана и Мария осторожно положили его в железный сундук, за которым согнувшись в три погибели и дрожа как осиновый лист, сидела Элиза. Аккуратно укладывая сюрко в сундук, обе служанки как по команде поморщили носами и многозначительно переглянулись. Но, видимо, им тоже не терпелось скорее попасть на рождественский бал, и у них не было никакого желания докапываться до истины. Потом ловкая и быстрая Хана усадила королеву на высокий стул и стала снимать с нее серые туфли из атласа на очень тонкой подошве.

«И как только они ходили по улицам?» — снова удивилась Элиза. «Наверное, меняли обувь несколько раз в день, как балерины».

Пока служанки возились со своей госпожой, Элиза стала внимательно рассматривать опочивальню королевы.

Несмотря на то, что готические замки и соборы поражали своими огромными размерами, устремленностью в небо и неземной красотой, их внутреннее убранство не отличалось особой пышностью по понятиям человека двадцать первого века, который видел непревзойденные творения эпохи возрождения и реформации, а позже неповторимые, воздушные шедевры розового, галантного барокко.

Покои королевы имели неровную прямоугольную форму, а сама площадь помещения не превышала и 30 кв. метров. Каменные стены были увешаны гобеленами ручной работы с изображением библейских сцен, видимо, привезенные королевой из Франции. Пол был застлан толстыми шерстяными бордовыми коврами. Вдоль стен стояли несколько огромных железных сундуков с засовами, в которых, вероятно, хранилась королевская одежда. С правой стороны от двери, в большой стенной нише стояла необъятных размеров кровать из красного дерева под немного выцветшим бархатным балдахином. По правую сторону от ниши стоял прямоугольный стол и несколько стульев с высокими инкрустированными спинками и резными ножками. На столе возвышались несколько больших серебряных подсвечников, в которых горели белые свечи. Стол был завален древними фолиантами, чтением которых, видимо, увлекалась королева. В углу стояло огромное, почти в человеческий рост бронзовое зеркало, которое, несмотря на свою некоторую обшарпанность, очень точно отражало окружающий мир. На специальной железной подставке возвышалась статуя Мадонны, облаченной в голубые одежды, а рядом на простом деревянном туалетном столике в беспорядке лежали всевозможные коробочки, гребешки, баночки и огромные стеклянные флаконы то ли с духами, то ли с благовониями, то ли с маслами. Камин, находившейся по левую сторону от кровати, был потушен, поэтому в покоях было сыро и холодно. Элиза увидела, что над королевской кроватью висело огромное распятие, сделанное из какого-то очень естественного материала, ибо Спаситель выглядел как живой, а его страдания на кресте, казалось, наполняли пространство.

Стрельчатые окна с цветными стеклами находились очень высоко, и через них едва проникал свет.

«Надо бы разжечь камин», — подумала Элиза.

В это время Хана и Мария уже сняли с королевы корону и бережно положили ее на стол.

— Спасибо, Хана. Спасибо, Мария. Можете идти.

— Но ваши волосы! — возразила Мария.

— Нет, я хочу побыть одна, — тоном, не терпящим возражений, сказала королева.

— Слушаемся, ваше величество, — ответили Хана и Мария и, сделав глубокий реверанс, удалились из королевских покоев.

«Кажется, с ней можно договориться», — подумала Элиза и немного расслабилась. Будучи уверенной, что ее не станут искать, она, наконец, села как нормальный человек.