Избранница грозы

– Знаете, – сказала я, когда школа исчезла из виду и за нами выросла стена деревьев, – фраза «пойдем в лес, я тебя магии обучу» уже не кажется мне привлекательной.

Наконец мы остановились на живописной полянке, словно созданной для какой-нибудь волшебной иллюстрации. Вокруг плотным кольцом сомкнулся лес, кое-где виднелись яркие цветы и крошечные кустики земляники, а поваленное, причудливой формы дерево стало отличным стулом для Кеймана.

Сегодня магистр не надел пиджак, а длинные рукава темно-вишневой рубашки закатал до локтя. Как-то эта небрежность напрягала. Меня же не будут валять по земле?

– Садись, – скомандовал он.

– Куда?

– На землю. В центр. Чтобы тебя случайно деревом не убило.

Но вряд ли мне грозила смерть от шальной елки. Скорее меня разорвет на кучу маленьких Деллин от любопытства и желания поделиться находкой. Наверное, не стоило вываливать все Кейману, человеку, который меня вроде как ненавидит, но из всех в школе я могу поделиться только с Аннабет и Эйгеном, а они вряд ли ответят на вопросы.

– Шторм! – Я вздрогнула, поняв, что Кейман только что выдал мне какую-то информацию, а я пропустила ее мимо ушей. – У тебя всегда такая концентрация?

– А вам что, магистр Ванджерия не доложила? – буркнула я.

Тут же ойкнула и подскочила: руки ощутимо так кольнуло.

– О как, – снова хмыкнул магистр. – Значит, даже ди Файр не приводит тебя в такое бешенство, как Яспера.

– Бастиану я могу ответить. И в зубы дать. А ей нет.

– Не советую давать в зубы Бастиану ди Файру. Это может серьезно отразиться на твоем будущем.

Я закатила глаза.

– Вы ведь понимаете, что я образно! Бастиан – почти ровесник. Ну да, у него есть власть и все остальное, но все же мы в одном коллективе и подчиняемся одним правилам. В теории. А Яспера… то есть магистр Ванджерия – преподаватель. Я не могу ей ответить, как бы она меня ни доставала.

– Значит, тебя злит беспомощность?

– Наверное. – Я пожала плечами.

– Закрой глаза. И сосредоточься на чем-нибудь нейтральном.

– Погодите!

Не выдержала. Я хотела будто невзначай спросить о тайном ходе в конце урока, но любопытство сгубило кошку и мои планы.

– Ну? Что еще?

– Я сегодня отрабатывала наказание, мыла в подвале полки. И нашла там тайный ход. За старым книжным шкафом.

По лицу Кеймана нельзя было сказать, что он удивлен. Скорее, заинтересован. Он склонил голову набок, нахмурился и продолжил внимательнейшим образом меня слушать.

– Я туда спустилась. И увидела большую круглую дверь с кучей замков и всяких выступов. Над дверью и под ней были надписи.

– Какие?

Первые слова, прочтенные без усилий, я запомню на всю жизнь. Они врезались в память и до сих пор стояли перед глазами.

– Входящий, преклони колено перед великими богами.

– Раньше так писали, – кивнул Кейман. – При входе в храмы богов. Когда они еще правили миром втроем, у них были общие храмы, и перед каждым была эта надпись. Смертным запрещалось ступать на священную землю храма. Поэтому у самой двери они опускались на колени.

– А внизу было написано «Забытое становится легендой, а вечный сон, как правило, безумен». Что это значит?

– Понятия не имею. – Кейман равнодушно пожал плечами. – Цитата из древних писаний, возможно. Здание очень старое, ему много веков. Неудивительно, что на нижнем уровне когда-то был храм. В каждом королевском или герцогском замке был такой, власть в Штормхолде всегда шла рука об руку с покровительством богов. Не исключено, что владелец здания специально построил храм, чтобы приносить жертвы Тааре или проводить кровавые ритуалы для Акориона. Ну, или поклонялся Кросту. В зависимости от того, кто ему покровительствовал. Мы забили все ходы в школе, чтобы адепты не шатались по опасным закоулкам, но, видимо, этот пропустили. Я проверю его и закрою. Не хватало нам еще, чтобы кто-нибудь случайно там заперся.

– Слова были написаны на неизвестном языке. Но я их поняла. И… дислексия себя не проявила. Я прочитала фразы, как обычный человек читает обычный текст. Но я не знаю этот язык.

А вот теперь Кейман позволил себе удивиться. Он взглянул на меня немного настороженно, с сомнением, будто не до конца верил в то, что услышал. А затем извлек из кармана брюк небольшой блокнот и карандаш.

– Символы выглядели вот так? – спросил он, протянув мне блокнот.

В нем было написано «Деллин Шторм» – мое имя. Я вздрогнула, поняв, что снова прочитала написанное без проблем. На секунду даже захотелось расплакаться: ну почему нельзя, чтобы так было всегда?! Почему я расплачиваюсь головной болью за каждый учебный день?

– Да. Вы знаете, почему я могу это прочесть?

– У меня на все один ответ, Деллин. Темная магия принимает разные формы. Это древний язык, от него отказались в пользу более простого и удобного, пришедшего из Бавигора. Очень давно.

– Но я никогда его не видела! И не учила! Так почему понимаю?