Избранница Хаоса

— А не много ли чести? — процедила я, окинув его гневным взглядом. — Могу лишь повторить то, что сказала Мэйсу: с ядовитыми гадюками не договариваются, им сносят головы. Я не собираюсь юлить, осторожничать, договариваться с насильниками и садистами. И плевать мне, что они альфы! Я буду убивать их одного за другим, до тех пор, пока остальные не обнажат горло и не признают, что теперь их закон — это я. Я могу это сделать, Дар, — и я сделаю. А если ты не понимаешь, что другого выхода у столичной девочки просто нет, то… Хотя о чём это я? Клал ты на мой авторитет; тебе лишь бы удержать Север в своих загребущих лапах!

Я с отвращением помотала головой; тут же злобно выдохнула и отбросила упавшие на лицо волосы. И, поняв, что с меня хватит, развернулась в сторону дома.

— Что там говорят в таких случаях? О. Не сошлись взглядами, дорогуша. Дело не во мне, дело в тебе, бла-бла-бла. Судьбы Прядущий, зачем ты подсунул мне очередного Роджера?..

Вот ведь… говорю и сама себе не верю. Однако хочу верить, что Дар даст мне уйти, остыть немного; переварить всё, что он мне наговорил — и что я наговорила ему. Оба хороши, чего уж там.

Но вместе с тем я знаю, что он не удержится. Сама не удержалась бы, а уж у альфа-самца никаких шансов — не когда его добыча так нагло удирает прочь, да ещё и бросив в него именем другого мужика. И потому среагировала я прежде, чем пальцы Дара сомкнулись на моих плечах, а зубы — на загривке.

Какое-то время мы молча сверлили друг друга взглядами. Тоже своего рода секс, пусть нынче и пугающе близкий к жёсткому изнасилованию.

— Хватит, Изара, — он мимоходом зыркнул на взведённый пистолет, что упёрся ему в грудь — аккурат туда, где сердце металось пойманной птицей в клетке рёбер. И снова уставился на меня своими ледяными глазами. Даже посмел ухмыльнуться. — Мы ведь оба знаем, что ты не станешь стрелять.

— Демона с два, мишутка. Я хороша во многих вещах, но убиваю лучше всего.

Дар двинулся ближе, наверняка до боли вдавливая в себя дуло пистолета и давая мне ощутить одуряющий запах — ярость и страсть, лёгкая нотка страха и целая прорва похоти. Окрестила бы его снова больным ублюдком, да сама ведь пахну точно так же.

— Меня ты не убьёшь.

Я невольно облизнула губы и тоже подалась ближе — не переставая, впрочем, держать палец на курке.

— Потому что я хочу тебя? Потому что ты нравишься мне? Потому что я влюблена в тебя, как сопливый котёнок? — с усмешкой склонила голову набок — до того потешная у него стала физиономия. Не таких слов он ожидал. — Видят боги, Дар, это правда. Всё это. Но только дай мне, блядь, повод — и я без малейшего сомнения разряжу в тебя обойму. А патроны разрывные, подорожник приложить будет некуда.

Дар смелый. Самонадеянный до высокомерия и такой сильный, что впору бежать на другой конец республики — лишь бы не сталкиваться с ним как с противником. Наскоро оправившись от моих неуместных признаний, он оторвал мою руку с пистолетом от своей груди и направил себе в лоб.

— В голову быстрее, киса. А если не можешь — прекращай трепаться, снимай штаны и начинай привыкать к мысли, что принадлежишь мне, — его пальцы коснулись моей шеи, прошлись там, где была оставлена последняя метка. — После таких признаний — ещё и на всю оставшуюся жизнь.

— А не жирно тебе будет, зараза ты плюшевая?

— В самый раз. Кто может быть лучше сучки, которая способна нагнуть всяких охуевших мразей? И которую я люблю так, что готов слить ей половину этих самых мразей. Лишь бы с её дурной башки не упал ни один волос.

Его нахальство (или всё же его слова?) настолько поражает, что даже злиться не выходит. По крайней мере, злость — отнюдь не самое сильное чувство, которое я сейчас испытываю.

Боги, когда ж я вообще умудрилась так вляпаться, сама того не заметив?..

— Я — не твоя — сучка, — негромко прорычала, не разжимая зубов.

А затем не глядя отшвырнула пистолет и тут же притянула Дара к себе, чтобы впиться уже наконец в эти несносно ухмыляющиеся губы.

Ну да, действительно: сначала попытайся его убить, а потом попытайся сожрать его рот. Последовательность — не одно из кошачьих достоинств, это точно.

По счастью, Дар даже не думал сопротивляться. Отвечал яростно, кусаче; крепко прижимал к себе, устроив ладонь на пояснице; вцепился в волосы, не позволяя отодвинуться даже на миллиметр. Да как будто я собиралась… Все мысли разве что о его губах, терзающих мои, о руках, фривольно шарящих по моему телу. О том, что лес и дерево за спиной — едва ли не лучшие места, чтобы отдаться ему, как мечталось.

Он отстранился от меня неожиданно, заставив потянуться за ним.

— Комм звонит, — голос Дара донесся до меня сквозь пелену возбуждения. Чтоб его, да я даже успела футболку на нём задрать и ремень расстегнуть! — А, к Хаосу…

Увы, Судьбы Прядущий сегодня благосклонен явно не был — комм зазвонил ещё два раза, после чего задребезжал входящими сообщениями.

Дар неохотно отстранился. И нахмурился, едва глянув на экран.

— Мне нужно уйти.