Избранница Хаоса

— О маршалах-вампирах? Мне она показалась весьма интересной. Но почему вы хотите взять на обучение именно молодых вампиров? Они гораздо слабее, чем старшие.

Можно подумать, он и впрямь недопонимает, а не изображает дурачка просто потому, что хочет услышать моё мнение.

— Они достаточно сильны, чтобы противостоять большинству сверхъестественных угроз, а также менее подвержены вампирским слабостям. Старшие вампиры нередко забывают, каково вообще быть человеком.

— Верно. Что ж, я склонен согласиться, — меня одарили кроткой клыкастой улыбочкой, не внушающей особого доверия. «Склонен согласиться» — это ещё вот ни разу не «согласен». — Но сейчас есть более важные вопросы для обсуждения, не так ли?

— Серьёзно, Тамрит? — не выдержала я. — Вас послушать, так это не вы меня зазывали в свою упырятню, а я три дня гналась за вами, умоляя о встрече. Почему бы прямо не сказать — чего вы, к Хаосу, от меня хотите?

Смех вампира снова зазвенел в воздухе, проник под кожу мириадами крошечных щупалец, заставляя передёрнуть плечами.

— Вы не любите терять время понапрасну, Изара. Прекрасное качество… которое, впрочем, не присуще человеку — ах, простите, вампиру! — моего возраста.

Совсем не по-аристократически, но крайне элегантно он опёрся локтями на стол, коснулся острым подбородком изящных кистей, сцепленных в замок. Замер в той пугающей неподвижности, что присуща лишь статуям и древним хладным монстрам. И снова принялся таращить на меня свои жуткие мёртвые глаза.

— Как ваши дела, ликвидатор Крэстани? Удалось ли выяснить, кто убил Стефана?

Я выразительно вскинула бровь, большим пальцем водя по краешку бокала.

— Стефана? Не Кьяру? Впрочем, их мог убить один и тот же человек.

— Верно, — обронил Тамрит, продолжая наблюдать за мной, точно хозяин за бестолковым питомцем. — Один и тот же.

Не знаю, стоит ли мне возмутиться или удивиться. У меня самой есть лишь подозрения и догадки, и озвучивать их, не имея хоть сколько-нибудь приличных доказательств, — как минимум непрофессионально.

— То есть вы знаете, кто это?

Бледные губы дрогнули в намёке на улыбку.

— Я знаю, Изара. А вы?

— Знаете?! — разумеется, в итоге я выбрала возмущение. Я почти всегда его выбираю. — А помочь следствию вам религия не позволяет?

Он выпрямился, чинно сложил руки перед собой и картинно наморщил нос.

— О, я мог бы. Но так неинтересно.

— Речь ведь об убийстве вашей дочери!

Тамрит удручённо качнул головой, и на сей раз показалось, что он неподдельно озабочен.

— Боюсь, моя тигрица, всё гораздо серьёзнее.

«Мою тигрицу» удалось проглотить с большим трудом. Успею ещё нарычать на бессмертного наглеца, а сейчас не до его подначек… Гораздо важнее то, что этот самый наглец видит ситуацию примерно так же, как и я. И, вполне вероятно, знает о происходящем куда больше.

— Я хочу знать, насколько.

— Сначала вы поделитесь со мной тем, что знаете, — Тамрит снова сверкнул клыками. — И я наверняка окажу вам ту же любезность. Между друзьями не должно быть секретов, Изара.

Вот только мы не друзья. Какая вообще дружба может быть с хитрожопой древностью, которая только и хочет, что получить с тебя пользу да мимоходом развлечься за твой счёт?

— Чего вы хотите, Александр? — потребовала я устало. — Ваше «наверняка» меня не устраивает, а вся эта болтовня изрядно утомляет.

— Изара, вы ведь умная… кошка, — добродушие на этом беломраморном лике выглядит издёвкой. — Слова сами по себе стоят не слишком высоко, но вот информация — совсем другое дело. И, уж конечно, любая помощь имеет цену…

— Так озвучьте её уже. Чего вы хотите?

А вот похабная ухмылочка и вовсе кажется кощунством — как если бы кто-то взял маркер и пририсовал божественному изваянию лихо закрученные усы.

— Вас, конечно же.

Эта реплика едва не заставила поперхнуться. И изрядно взбесила, что уж там. Да что этот москит-переросток себе позволяет?! Однако же я сдержалась и как могла безразлично сообщила:

— Я как бы… несвободна. И попросту не заинтересована. И вообще не по клыкастой части. А посему искренне надеюсь, что это была дружеская, чтоб её, шутка.

Тамрит поморщился и глянул чуть надменно — мол, ты, маршал киса, нос-то задирай, но не до такой же степени.

— У вас, оборотней, одна плоть на уме, — заявил он. — При всём уважении, моя тигрица, особы вроде вас меня не привлекают. Вы охотник, а не жертва.

— И?..

— И именно поэтому мне столь желанна мысль отведать вашей крови.

Иного альфу подобное требование — пусть и не озвученное напрямую — могло возмутить и оскорбить не на шутку. Но я, по образованию и по роду службы, неплохо знаю вампирские порядки. Открыть вену для лорда Тамрита — значит выразить ему доверие и симпатию, а в ответ получить поддержку и защиту его дома. Да, пожалуй, именно так в искорёженных тьмой вампирских мозгах выглядит пресловутая дружба.

Так что я не в обиде и даже польщена, пожалуй. Однако все мои инстинкты вопят о том, что обнажать горло перед кровососом — унизительно и опасно. И недопустимо. Так делают только слабаки, неспособные защитить себя.