Избранница принца, или Остаться в девственницах

— Легко! — встрепенулась, окрылённая непривычной уступчивостью собеседника. — Закажем что-нибудь по интернету. Пиццу, например. Обожаю пиццу!

— И в чём прелесть? — скривился Аркадий. — В правильном кафе она будет гораздо вкуснее. И свежее.

Тоже верно.

— Тогда можем поужинать у меня, — внезапно мелькнула гениальная идея. — По-домашнему. Я приготовлю что-нибудь вкусненькое...

Сказала — а сама подумала, что хуже идеи просто не придумать! Ну не согласится обеспеченный мужчина променять дорогой ресторан на съёмную захолустную квартирку. Что ему там делать? Да и готовить мне будет как-то некогда... На прогулке-то.

— Договорились! — опять удивил меня блондин. — Значит, завтрашний вечер мы проведём у тебя, а послезавтра устроим культурную программу. Сегодня я в любом случае до ночи с делами провожусь... А, вернее, и вовсе до утра. Так хоть несколько часов сна урву.

И всё встало на свои места.

— Да, отлично! — болванчиком закивала я.

Уж лучше немного подремать, чем весь день клевать носом, мечтая поскорее вернуться в постель. По себе знала.

— Значит, до завтра, — расплылся в улыбке Аркадий. — Я позвоню.

И, не дожидаясь ответа, подарил мне нежный, глубоко чувственный поцелуй, от которого у меня подкосились ноги и закружилась голова... Однако дальше этого дело не зашло. Стоило мне поддаться эмоциям и страстно впиться в мягкие губы партнёра, как блондин отстранился — и молнией испарился в белом вихре сгустившихся сумерек, оставив меня унимать бешено бьющееся сердце посреди вытоптанного газона.

Удивительный мужчина! Другой на его месте давно бы воспользовался ситуацией — а этот упрямо избегал продолжения… Но я была не против.

Всему своё время.

Пятница. Ночь. Халат

Придя домой, я с горечью резюмировала — пригласить Аркадия к себе было не просто плохой, а прямо-таки отвратительной идеей! Во-первых, с началом отбора мне стало как-то не до уборки и все поверхности квартиры, включая пол, постепенно покрылись тонким слоем пыли. Во-вторых, у меня практически не осталось чистой одежды, да и грязная валялась где попало. А в-третьих (и самых главных) — в холодильнике было совершенно нечего есть, не говоря уже о каких-то продуктах для готовки! Ни муки, ни масла, ни яиц... Даже бутерброды — и то было не из чего сделать! Хлеб заплесневел, колбаса протухла, сыр засох... Хорошо, что я не имела привычки ужинать — не то пришлось бы срочно бежать в магазин. А так мне хватило всего лишь огромной кружки зелёного чая, чтобы спокойно приступить к генеральной уборке... И прерваться ровно за десять минут до полуночи по звону уже опостылевшего будильника, который я намеренно завела пораньше — не столько опасаясь неожиданного появления Игдаэша, сколько рассчитывая чуточку подготовиться к переносу в междумирье.

Стоило прозвучать печально знакомой трели, как пылесос тотчас оказался отложен в сторону, а я уже спешила к шкафу, в недрах которого прятался шёлковый полупрозрачный халатик нежно-розового цвета. Когда-то давно он приглянулся мне на уличной распродаже и шёл в комплекте с такого же цвета кружевной комбинацией... Однако в момент покупки я как-то не подумала, зачем и для кого это обычно одевается — уж больно привлекательно выглядел манекен — и потому комбинация довольно быстро переквалифицировалась в ночнушку, а халат остался ждать своего часа... И дождался!

Выудив смятый шуршащий пакетик из самой глубины шкафа, я накинула невесомую ткань на плечи, легонько подпоясалась и замерла точно по центру комнаты, мысленно отсчитывая секунды до наступления нового дня...

— Ого!.. — не успел диван смениться на печально знакомую постель, восхищённо выдохнул Игдаэш. — Это что-то новенькое... Ты забыла наш уговор?

— Нет, — улыбнулась, разглядев лежащего в простынях мужчину. — Но немного одежды добавляет пикантности... Вы не находите?

— Есть такое дело, — согласился принц, продолжая беззастенчиво меня разглядывать. — Всегда приятно помечтать о том, что спрятано под тканью... Даже если видишь её насквозь.

Намёк получился прозрачнее некуда, однако смутить меня у Игдаэша не вышло. В этот раз я была готова практически ко всему, и ни жгучее желание, охватившее бёдра при виде соблазнительно обнажённого торса, ни страх перед вероятным провалом не могли меня остановить... Слишком многое было поставлено на карту.