Избранница Шахрияра

И слова уже оказались не нужны. Только его губы на ее губах, его руки на ее теле… Девушка наслаждалась этими прикосновениями, как бы вспоминала и узнавала своего единственного. Действия юноши становились все смелее. Сначала на пол упала шелковая накидка, потом просторное вышитое платье… Нелли, более ни о чем не думая, помогла Куакуцину избавиться от простой рубашки и свободных коротких штанов из оленьей кожи, и глазам девушки предстало тело Куакуцина, столь совершенное, сколь и уязвимое. Несколько мгновений она молча любовалась этим удивительным произведением природы, не в силах коснуться его. Но юноша словно разбудил ее, сняв с волос расшитую бисером ленту. Девушка гордо выпрямилась, представ во всем блеске своей нетронутой красоты. Она словно грелась в обожающем взгляде, которым ее окутывал Куакуцин.

Юноша еще никогда не чувствовал себя таким свободным. Он не стеснялся ни своей наготы, ни откровенных взглядов Нелли. Лишь браслет из черного обсидиана, с которым он не расставался никогда, по-прежнему поблескивал на его левой кисти.

– Ты так прекрасен, любимый…

Но договорить Нелли не смогла – нежные губы юноши прильнули к ее губам. Этот поцелуй яснее любых слов говорил о чувствах Куакуцина. Голова девушки закружилась, и она отдалась во власть наслаждения.

Словно околдованный этими словами, Шахрияр вновь, как вчера, коснулся ступни Шахразады. Она посмотрела на принца. О, его глаза сейчас не были глазами околдованного волшебством! Они горели не хуже, чем глаза юного бойца, в них пылал огонь желания. Но в то же время у Шахрияра хватало сил, чтобы сдерживаться, не превращаясь в дикое животное, подчиняющееся сиюминутному желанию.

Шахразада замолчала. Тогда Шахрияр, легко поднявшись с подушек, выпрямился во весь свой немалый рост и поднял с кресла девушку. Принц был столь силен, что его дыхание не сбилось ни на миг, когда он взял Шахразаду на руки.

– Должно быть, и нам пора последовать примеру этого юного героя, – нежно проговорил Шахрияр.

Девушка не заметила, как открылась потайная дверь, но почувствовала, что покрывала на ложе принца нежны, как пух.

Столь же нежны были и прикосновения царского наследника. Шахразаде показалось вчера, что вспыхнувшая в его теле страсть была вызвана ее рассказом. Теперь же, девушка это чувствовала, ее глаза, голос, ответные прикосновения разожгли в Шахрияре желание сколь сильное, столь и сдержанно-бережное.

Принц вновь узнавал тело девушки. Теперь он не позволял ей говорить, ибо поцелуи, сколь бы прекрасны они ни были, весьма затрудняют связную речь. Руки Шахрияра скользили по телу Шахразады, вызывая в ней прилив необыкновенно ярких чувств.

Должно быть, не только Шахрияр, но и она сама вчера вечером была заколдована историей Синдбада. Теперь же, подобно Куакуцину-бойцу и его пылкой подруге, они дарили себя друг другу, как в первый раз.

Голова Шахрияра кружилась, но это было мало похоже на его прежние встречи с женщинами! Магия ли слов, волшебство ли прикосновений – принца удивляло все. Ибо Шахразада, хоть и была неопытна, однако не скрывала своих желаний, не хотела покоряться, но и не пыталась покорять. Принц ощущал, что они – две половинки одного целого. Так может чувствовать себя опытный пловец в спокойных водах, когда он сам как бы становится частью стихии.

«О нет, мой принц, еще не время мне молчать!» – Шахразада нежно отстранилась, даже едва заметно оттолкнула Шахрияра, и… продолжила сказку.

Нежные касания становились все смелее, поцелуи все настойчивее. Казалось, что юноша пытается в одной этой встрече наверстать все те долгие ночи, что провел вдали от нее.