Избранница стража мглы

Несмотря на немалые габариты, демон двигался легко и стремительно. Вот он только что был у ручья, а в следующее мгновение уже оказывался за спиной стража. Впрочем, де Грамону ловкости тоже было не занимать. В каждом его движении, каждом шаге чувствовалась уверенность и сила опытного воина. А еще неудержимая ярость. Она концентрировалась вокруг стража и беснующегося чудовища, отравляя сам воздух, не давая дышать.

Несмотря на многочисленные раны, демон по-прежнему был силен и не желал сдаваться. Зато маг быстро слабел, теперь уже не нападал, а только оборонялся. Быть может, причиной тому была глубокая рана на руке стража, оставленная когтями треклятой твари. На светлом камзоле, вернее, на том, что от него осталось, расплывались багровые пятна.

— Адриен! — в испуге закричала я, увидев, как демон, метнувшись к кряжистому дереву, клонившему свои тяжелые ветви к сверкающей глади ручья, с молниеносной скоростью вскарабкался по широкому стволу. Оттолкнувшись, полетел на стража, готовый пронзить его своими перепачканными в крови когтями.

Ловкость на этот раз изменила моему спасителю. Адриен замешкался лишь на долю секунды, и это могло стоить ему жизни. Кажется, он даже не успел понять, что произошло. Да и я не сразу заметила появление второго стража.

Де Шалон сделал короткий пасс рукой, и воздушная стихия подбросила монстра высоко в небо… а приземлился он уже разорванным на куски.

— А поаккуратнее было нельзя? — проворчал де Грамон, стаскивая со светлой шевелюры окровавленную конечность демона.

Другая упала к моим ногам. И это для меня стало последней каплей. Краски смешались, а с ними и звуки — кажется, Моран звал меня по имени. А может, просто звенело в ушах…

Ощутила прикосновения мессира маркиза, бережно поднявшего меня с земли, и уплыла в долгожданное небытие.

В себя пришла уже во дворце, под чутким надзором родных. Мама сидела в изголовье кровати и с такой силой сжимала мою руку, что, когда я очнулась, не чувствовала пальцев. Папа нервно мерил комнату шагами и то и дело косил взглядом в сторону кровати, а близняшки о чем-то тихонько переговаривались.

— Деточка моя! — завидев, что я начала подавать признаки жизни, маменька тоже ожила. Принялась душить меня в крепких материнских объятиях — очевидно, решила доделать то, что не удалось демону.

— Ксандра, милая, как ты себя чувствуешь? — поспешил ко мне отец.

Я молчала, не зная, что сказать. Физически я, может, и не пострадала. Но стереть из памяти пережитый кошмар, увы, мне не по силам. Боюсь, он еще долго будет преследовать меня во снах, отравлять страхом воспоминания.

— Это все из-за стража! — неожиданно воскликнул отец, и в его голосе, обычно таком спокойном и мягком, сейчас отчетливо звучали гневные нотки. — Ничего хорошего не выйдет из этого брака, — проворчал барон, опускаясь на край кровати. — Изо дня в день маркиз подвергает свою жизнь опасности, не хочу, чтобы ты жила в вечном страхе. Тем более не хватало, чтобы тебя постигла участь твоей кузины Серен!

— Полноте, ваша милость, — постаралась осадить супруга матушка. — Его светлость здесь совершенно ни при чем. Ксандре просто не повезло попасться на глаза демону. Со всяким может случиться…

Баронесса осеклась, встретившись с тяжелым взглядом мужа. Открыла было рот, наверное собираясь продолжить его убеждать в обыденности случившегося, но не успела сказать ни слова. На пороге нарисовался его бесстрашная светлость собственной персоной.

— Я бы хотел остаться с мадемуазель ле Фиенн наедине, — опустив приветствия, заявил страж.

Маман тут же вскочила, принялась подталкивать к выходу близняшек и тянуть за собой мужа. Барон нехотя подчинился. Недовольно покосившись на будущего зятя, последним покинул спальню.

Оставив меня наедине с женихом.

Моран приблизился ко мне и опустился в кресло, ранее оккупированное баронессой.

— Как Адриен? — спросила, немного нервничая. И вот так всегда, стоило ему оказаться рядом.

Я снова тонула в бездонном омуте темных глаз, снова любовалась смуглым лицом с красивыми благородными чертами, словно видела впервые в жизни. И снова думала лишь об одном: об этих сводящих с ума губах, которые накрывают мои в страстном поцелуе…

— Его светлость в полном порядке. И не в такие передряги попадал. — Даже голос стража с ироничными нотками не мог развеять чувственное наваждение.

Я вроде и слушала его и в то же время не слышала, все глубже погружалась в собственные грезы, впитывала в себя бархатный, с легкой хрипотцой голос и мечтала, что мои фантазии наконец станут явью.

Ну что ему стоит хотя бы разочек коснуться моих губ? Легким, невинным поцелуем. И руку положить на талию… Притянуть к себе властно, как в дерзких снах, чтобы у меня не хватило сил ему противиться.

— Лучше скажите, как ваше самочувствие? — Пауза. — Александрин?

— А? — встрепенулась я и тут же мысленно отругала себя за совершенно неуместные сейчас мысли.