Избранница Золотого дракона. Часть 1

Кирмунд явно намеревался и дальше не выпускать моей руки, пока мы шли к стоянке. Даже слова лорда Маранаса, как бы невзначай напомнившие о присутствии жены, не подействовали на этого гада. Зато подействовали на меня. Причем так, словно ушатом ледяной воды окатило. Я представила, как он вел бы себя так же с какой-то другой девицей у меня на глазах. Не испытывая ни малейшего смущения или угрызений совести. Выдернув руку, я ускорила шаг, стремясь оказаться как можно дальше от ненавистного мужчины.

Злая, как собака, уселась у костра рядом с Эльмой, которая смотрела на меня округлившимися от удивления глазами. Но задавать никаких вопросов она не посмела — слишком близко находился сейчас тот, для чьих ушей эти вопросы явно не предназначались. Тем более что этот проклятый некто уселся прямо рядом со мной и был намерен обедать именно здесь. Но, думаю, Эльма только обрадовалась, что не стал устраиваться около нее. И особенно обрадовалась, когда с ней рядом сел лорд Маранас и словно чтобы смягчить неловкость от невнимания супруга, стал проявлять к ней особую предупредительность. Все-таки хоть что-то хорошее получилось из моей неудачной попытки поговорить с Ретольфом.

Глава 10

Король вовсю пытался вовлечь меня в беседу, подключив все свое обаяние. А я с горечью думала о том, как раньше приходила в восторг от его умения заинтересовать собеседника. Часто на балах, стоя за спинами обожателей Кирмунда, с искренним восхищением удивлялась этому его качеству — полностью завладеть вниманием присутствующих, создать вокруг себя живую и непринужденную атмосферу. Кирмунда всегда окружало много людей, и не только праздных гуляк, но и поэтов, писателей, художников, философов.

А я поражалась тому, что с каждым ему удается найти общий язык благодаря тому, что сразу умел подмечать суть даже не слишком знакомых вещей. И вот теперь, поневоле втягиваясь в оживленный разговор, к которому присоединился и лорд Маранас, ловила себя на том, что несмотря на неприязнь к королю, получаю удовольствие от общения с ним. Впервые находилась не за чьими-то спинами, а рядом с ним, в центре его внимания. И это ощущение нравилось, как ни пыталась убедить себя в обратном. Вспомнила те книги, что когда-то прочла лишь потому, что слышала, что они нравятся Кирмунду. Теперь появилась возможность поделиться впечатлениями от них, а король слушал с таким неподдельным интересом, что хотелось говорить и говорить, не прекращая.

Странное очарование, под которое невольно подпала, улетучилось при звуке зычного голоса одного из воинов:

— Пошла прочь, побродяжка.

Вздрогнув, я непонимающе заозиралась. Эльма, почти не принимавшая участия в беседе и украдкой пожирающая глазами Ретольфа, указала куда-то в сторону.

— Какая-то нищенка попросила еды.

Ретольф и Кирмунд тоже повернули головы в сторону разворачивающейся некрасивой сцены. Еще совсем молодая женщина, не старше тридцати, в грязном платье и всклокоченными, неаккуратно уложенными волосами стояла неподалеку от ближайшего к ней круга воинов и что-то жалобно говорила. Через плечо у нее был перекинут платок с лежащим в нем младенцем. Полностью его разглядеть не удавалось, только неясные очертания. Голоса ребенок не подавал.

— Пожалуйста, дайте хоть чего-нибудь. Я не ела уже три дня… — как заклинание, повторяла нищенка, глядя на воинов лихорадочно блестящими глазами. Она выглядела такой изможденной и болезненной, что на это было нестерпимо смотреть.

Один из воинов выругался и снова попытался отогнать, тогда она бухнулась на колени и затараторила:

— Я готова расплатиться своим телом, если хотите… Только дайте еды. Умоляю вас.

— Да мне на тебя даже смотреть противно, — сплюнул тот же воин и отвернулся.

Зато другой — на редкость некрасивый и грузный мужик — похабно ухмыльнулся.

— Ладно, пошли за ближайшие кусты.

Нет, такого я уж точно не могла стерпеть.

— Почему мы просто не можем дать ей еду?

— Она все равно не жилец. Днем раньше, днем позже, — равнодушно сказал Кирмунд, которого, казалось, ничуть не тронула развернувшаяся перед ним картина. — Если будем раздавать еду каждому встреченному нищему, вряд ли далеко уедем.

Вспомнив, сколько нищих нам встречалось по дороге, трудно было не согласиться. Из-за то и дело вспыхивающих стычек повстанцев с королевскими воинами, увеличившимся числом разбойничьих шаек и набегов оборотней, воспользовавшихся сложной ситуацией в стране, многие лишались жилищ и были вынуждены искать лучшей доли. Но вид этой несчастной голодной матери с ребенком на руках тронул за живое.

— Тогда я поделюсь с ней своей порцией, — выпалила я, поднимаясь с места и хватая с расстеленной перед нами скатерти краюху хлеба и сыр. — Эй, постой, — крикнула я женщине, что уже готова была идти за воином. Та в нерешительности замерла.

— Позвольте мне, — лорд Маранас мягко перехватил мою руку и забрал еду.