Избранница Золотого дракона. Часть 2

Но я слишком далеко зашла, чтобы теперь отступить от задуманного. Слишком многое зависит от моих решений. В первую очередь я королева своей страны, в которую он когда-то пришел завоевателем и за которою я должна отомстить. Сейчас я невольно завидовала Эльме, для которой все было легко и просто. Она могла позволить себе поставить на первое место любовь и пожертвовать ради этой любви всем. Я же не могу. Не имею права. И эту ношу придется нести до конца своих дней.

— Ты обещал, что не будешь настаивать, — глухо сказала, вытерев слезы и чувствуя, как на смену взрыву эмоций приходит опустошенность. — Я просто уйду сейчас. И будем считать, что ничего этого не было.

Он не ответил, а его взгляд, полный недоумения и невысказанной мольбы хоть что-то объяснить, полоснул по сердцу ножом. Высвободившись, я ринулась к потайному ходу, а потом бежала по коридорам так, словно за мной фэйрианский волк гнался. А в голове билась мысль, что чем быстрее мы осуществим задуманное, тем лучше. Пока во мне еще тлеет решимость довести дело до конца…

Глава 10

Утром я проснулась достаточно поздно, хоть и проспала вчера долго. Видать, сказывалось постоянное нервное напряжение, раз организм нуждался в таком длительном отдыхе. Да и немудрено. Я бы предпочла лучше спать и не думать о том, как в моей жизни все сложно. Стоило открыть глаза, как взгляд привычно наткнулся на свежий букет роз, стоящий на столике, и очередную шкатулочку с подарком. Всю прошлую неделю я упорно игнорировала подобные предметы, пока приводила себя в порядок, а потом приказывала служанке вернуть все дарителю. Но сегодня почему-то не могла решиться поступить так же. После того что я наговорила вчера Кирмунду, он продолжал оказывать знаки внимания, давал понять, что готов добиваться меня по-прежнему. И как бы я ни желала обмануть себя, мне это было приятно.

Поднявшись с кровати, медленно приблизилась к цветам, склонилась над ними и вдохнула приятный аромат. Коснулась пальцами алых лепестков великолепных роз и помимо воли улыбнулась. А потом взгляд упал на шкатулочку, наверняка хранящую в себе нечто красивое и дорогое. Рядом лежал белый конверт с посланием, и у меня не хватило духу в этот раз проигнорировать его. Достала записку и ощутила, как ноет сердце одновременно от теплых и горьких чувств:

«Я готов ждать… Ты этого стоишь. Буду рад, если примешь эту вещицу. Она особенная для меня — фамильная реликвия, передающаяся по женской линии. Когда-то мама отдала ее мне и сказала, что я могу подарить эту вещь той, кого сделаю своей избранницей. Я не могу представить, что ее станет носить кто-то другой, кроме тебя. Ты похожа на этот удивительный камень, что делает эту вещь живой: изменчивая, как море, прекрасная, но с несгибаемым внутренним стержнем внутри. Я бы хотел однажды проникнуть за то внешнее, что ты показываешь другим, и достигнуть глубин твоей души.

Твой Кирмунд».

У меня перехватило дыхание от наплыва эмоций. Неужели он и правда подарил мне фамильную реликвию? И это вместо того, чтобы отдать ее Эльме, которую считает женой? Разве могу я принять такую вещь? Но руки уже помимо воли открывали шкатулку. Уж слишком заинтриговали слова, сказанные в записке.

Я замерла, увидев лежащее на красном бархате ожерелье с самым удивительным камнем, какой когда-либо видела. Внутри прозрачно-зеленого, переливающегося самыми различными оттенками этого цвета чуда словно пылала темно-изумрудная сердцевина. Камень казался живым. Стоило на него попасть лучу света, как он искрился и переливался всевозможными оттенками зелени. Они перекатывались внутри, как морские волны. Неизменной оставалась только сердцевина. Кирмунд прав — камень просто удивительный. Но имею ли я право оставить эту вещь у себя? Пальцы ласкали украшение, и казалось, камень источает тепло, словно и правда живой.

Проклиная себя за слабость, я отчетливо поняла, что не смогу на этот раз вернуть подарок. Это словно часть души Кирмунда, которую он просит принять, не требуя ничего взамен. А я уже предчувствовала бесконечные одинокие дни и ночи без него, когда моя тоска по нему станет совершенно нестерпимой. Так пусть у меня будет хотя бы эта вещь. Особенная, теплая, значимая. Как для него, так и для меня. В моей жизни останется хоть что-то хорошее, что немного заполнит ту пустоту, которую я уже смутно чувствовала. Пустоту в сердце, что вряд ли смогу чем-то заполнить, на том месте, что сейчас занимает в нем Кирмунд.