Избранницы

В этот раз просыпаться было не больно, видимо он меня во сне как-то энергетически подлечил: ребра не ныли, левая скула, еще недавно саднившая, теперь не вызывала никаких неудобств, хотя я лежала, буквально зарывшись лицом в грудь Аллинара. Осознаю, что раньше как-то не обращала внимания, что у акши нет растительности на теле. Хотя кто же может поручиться за все тело, а без одежды я его еще не видела, понимаю, что снова предательски краснею.

— Саша, я в курсе, что ты не спишь, — рокочет над ухом довольный и явно отдохнувший Айк, — и о чем ты таком думаешь? Мне нравится твой эмоциональный фон. — а у меня сейчас пар из ушей пойдет.

— Ни о чем не думаю. Сплю. — да, ври больше, а голос охрип видимо со сна.

— Вот как, — протянул задумчиво Аллинар и поднялся с кровати. Набралась смелости и вынырнула из-под одеяла, за окном стояла глухая ночь, видимо проспали мы то ли сутки, то ли больше. Щелкнула задвижка дверного замка, а я уставилась на подошедшего акши как кролик на удава.

— Айк, я… — боже, теперь я пищу. И дрожу как лист осиновый. Мамочки, у него и правда в темноте глаза светятся.

— Не бойся, моя леди, — из рубашки меня вытряхнули так быстро, что я даже пискнуть не успела, — Моя маленькая, несносная, неугомонная, — я поняла, что прижата к кровати этим огромным и сильным мужчиной и снова не могу оторвать от него взгляд. — Моя несравненная, непокорная, нежная, любимая девочка.

Его губы нашли мои, и мир полетел в тартарары, а время остановилось. Не было больше миров и порталов, первородных и людей, карьярдов и долгов чести. Остались лишь он и я, его вселенная стала моей, а моя — его. Я зарывалась пальцами в шелк его волос, а он что-то шептал на неизвестных мне языках, изучая руками и губами изгибы моего тела. От нарастающего желания я дрожала и изгибалась, остро реагируя на касания и поцелуи, казалось, тело раскалилось до предела и готово взорваться, если он не погасит, не заберет себе часть моих чувств и эмоций.

— Айк, — простонала я его имя, и все закружилось в каком-то диком ритме, мы то замирали, то наращивали темп, я уже не отличала, где он, а где я, мы были одним целым, это было таким правильным и таким естественным, что было непонятно, почему мы так долго ждали. Я шептала его имя и кричала, и снова звала, задыхалась, ловила губами его губы и жадно целовала, снова и снова, пока не взметнулась волной восторга и обессиленная упала в надежные объятия своего удивительного мужчины.

Я лежала в кольце его рук и думала, что, наверное, меня все-таки хорошенько приложили головой о какую-то корягу и все произошедшее сейчас, не что иное, как плод моих больных фантазий. Провела кончиками пальцев по груди своей 'фантазии', выводя знак вопроса, но завершить свой шедевр нательной живописи мне не дали, уложив к себе на грудь и удобно расположив свои руки на моей пятой точке, и точно так же начав выводить на ней какие-то узоры. Уставилась в смеющиеся золотые глаза Аллинара:

— Айк, это же не сон сейчас был?

— Не сон, смешная моя девочка, но если сомневаешься, можем повторить для закрепления… событий в твоей памяти… — мужчина чмокнул меня в нос и отвел от лица прядку, все время норовившую упасть на глаза.

— Айк, а ты мне так и не сказал, что ты ко мне чувствуешь… — прошептала я, растянувшись на своем драконе.

— Да уж, лучше проясним это раз и навсегда, во избежание всяких недоразумений, — спокойно протянул Аллинар, а я напряженно всматривалась в его лицо, не совсем понимая, чего сейчас ожидать. Откуда-то из закромов подсознания вылезла паника и начала нашептывать, что рано я обрадовалась, сейчас мне пропоют что-нибудь жизнеутверждающее про долг и честь и нерушимые обещания, и моя лав стори закончится тут же, не успев и начаться. Впрочем впасть в уныние мне не дали, Айк резким движением сел на кровати, усадив меня перед собой.

— Я уже понял, в чем была моя главная ошибка — я не учел, что ты не акшиани, а человек. И тем более из другого мира. Поэтому там, где другие первородные все поняли давным-давно, для тебя все было покрыто мраком… — я лишь кивнула, не решаясь перебивать, — мы редко говорим о своих чувствах, но это сразу становится понятно по нашим поступкам и отношению. Саша, акши никогда не будет злиться из-за кого-то, кто ему безразличен или переживать по его поводу. Мне было бы абсолютно все равно, случись что с кем-то иным, но я хотел оторвать твою бестолковую голову, когда узнал, что вы с Женей рванули из города, не зная ни дороги, ни правил выживания в нашем мире. Да, я не сразу понял, что ты — лучшее, что могли мне подарить миры и этот договор хранителей, но я бы никогда не стал беситься, если бы ничего к тебе не чувствовал. Я не привык много говорить о своих чувствах, но лучше уж я объясню все прямым текстом, чтобы ты снова не наделала глупостей.

Тут я по-моему дышать перестала от волнения. А Аллинар нежно погладил меня по щеке и произнес, не переставая смотреть прямо в глаза: