Избранницы короля

«Вот так он всю жизнь будет поддерживать меня, — думала она, — и мне уже не придется ничего бояться... Он самый добрый, самый заботливый из всех мужей на свете!..»

По завершении церемонии все кругом закричали: «Счастья и долголетия молодым!» Король же снова взял ее за руку и шепнул по-испански, что все кончилось, они законные супруги, и теперь, как бы ей этого ни хотелось, она уже не сможет сбежать от него обратно в Португалию.

«Обратно в Португалию?.. Видно, взгляд мой все-таки не выдает истинной глубины моего чувства, — думала она. — Да я скорее умру, чем расстанусь с ним!» И она, в который уже раз, поражалась тому, как это она, инфанта королевского дома Португалии, так глубоко и сильно полюбила человека, которого знает всего несколько часов. «Хотя нет, — напомнила она себе. — Я знаю его давно. Мне ведь давно уже было известно, что он предлагал свою жизнь за жизнь отца, и я тогда уже поняла, что он единственный мужчина на свете, которого я смогу полюбить».

— Теперь мы с вами отправимся в мои апартаменты, — сказал он ей. — Там к вам станут подходить придворные, чтобы приложиться к вашей ручке. Однако прошу вас не увлекаться лобзаниями подданных, ибо я рассчитываю, что вы одарите поцелуем и меня... сегодня ночью.

От этих слов сердце в груди Екатерины бешено заколотилось, и она едва не лишилась чувств. Сегодня ночью они по-настоящему станут мужем и женой!.. Правда, она уже не так боялась короля, но все же обмирала при мысли о том, что будет, если она не понравится ему, или покажется чересчур неопытной, или неумной, или недостаточно красивой.

В королевских апартаментах Карл и Екатерина стали рядом, и все время, пока придворные шли друг за другом, чтобы коленопреклоненно приложиться к ручке молодой королевы, она чувствовала его близость.

Несмотря на торжественность момента, Карл не переставая шутил. «Ах, почему мне вовремя не приходят на ум подходящие слова? — думала Екатерина. — Я должна научиться смеяться и шутить, я должна стать красавицей, иначе он разочаруется во мне, и тогда я умру!»

Графиня Суффолк оторвала один из бантов от платья Екатерины, сказав, что сохранит его как сувенир; остальные тоже стали требовать себе что-нибудь в память о бракосочетании короля и королевы, и леди Суффолк, отрывая бант за бантом, принялась бросать их в толпу.

Под дружный смех гостей, проворно ловивших голубые ленточки, платье Екатерины едва не разорвали в клочья, отчего присутствующие англичане — и в особенности король — пришли в полный восторг, а португальские фрейлины молча поджали губы, всем своим видом показывая, что терпят весь этот срам только ради блага своей инфанты.

Веселье стало понемногу утихать, и только тут король заметил, что Екатерина сделалась что-то уж очень бледна. Обняв ее рукою за талию, он заботливо спросил, как она себя чувствует, — и очень вовремя, поскольку королева, измученная торжественностью непонятного обряда и живостью собственных переживаний, была уже в полуобмороке, и только рука Карла удерживала ее от падения.

— Довольно, — сказал он. — Мы забыли, что королева только что встала на ноги после болезни. Думаю, теперь ей самое время лечь обратно в постель и оставаться в ней до полного выздоровления. Когда наконец королеву отвели в опочивальню, и сняли с нее платье, и она смогла откинуться на подушки — ее охватило отчаяние.

Она не сумела держаться с достоинством даже в день собственной свадьбы!.. Конечно, он рассердится. А как же банкет в ее честь? Выходит, ее там не будет?.. Свадебный банкет без невесты!.. Господи, как же это? Надо было сказать, что она здорова, просто все оказалось так неожиданно... Эта огромная любовь, из-за которой хочется плакать и смеяться, предаваясь то восторгу, то отчаянию...

Боязнь разочаровать его была слишком велика, и она уже собралась звать фрейлин, чтобы те одели ее и отвели в банкетную залу, когда двери распахнулись и слуги внесли в опочивальню подносы с кушаньями.

— Ужин для Ее величества!..

— Но я не хочу есть, — возразила она.

— Придется захотеть, — произнес голос, от которого кровь прилила к щекам Екатерины и потухший взгляд снова вспыхнул. — Право, не могу же я есть пред вами один.

Неужели король мог бросить гостей в банкетной зале, чтобы ужинать с нею в ее опочивальне?

— Нет-нет, вы не должны этого делать! — воскликнула она.

— Я король и могу делать все, что пожелаю. Итак, он снова сидел у нее на кровати, и целовал ей руки, и его темные смеющиеся глаза снова с непонятным значением глядели на нее.

За ужином король перешучивался со слугами, как с лучшими друзьями. Впрочем, он всегда был любезен со всеми, даже с людьми самого низкого звания, так что, глядя на него, никто бы не мог сказать, что эта сам великий король. Мало-помалу все гости из большой залы перебрались в комнату королевы, чтобы ужинать вместе с молодыми.