Избранное

Но мне хотелось бы пару слов сказать об упомянутом выше В. Е. Иванове. Он, как и я, некогда, сотрудник КНК СССР, приглашённый на работу в высшую контрольную инстанцию обновляемой России, претерпел немало горьких обвинений, чуть ли не плевков, как продавшийся «дерьмократам», от своих былых сотоварищей. Между прочим, замечу, обвинителями выступали чаще всего те сотоварищи, что в новое время устроили себе жизнь получше, чем Вячеслав Иванов – создали и возглавили грабительские банки или посреднические спекулятивные конторы.

Пишу об этом не потому, что оказался рядом с Ивановым – от этого соседства мне, как никому, приходилось туго – а потому, что, находясь поблизости, я видел человека, беззаветно преданного своему делу, честнейшего гражданина, отменного профессионала и бессребреника. Наверное, новые властители использовали его в своих целях в борьбе за место, за «кормушку», когда «точечно» применяли компрометирующие данные организованных Ивановым инспекций деятельности того или иного объекта, субъекта. Но он-то понимал, что хоть таким образом, но содействует не расцвету, а искоренению зла. И не меня он защищал от увольнений – защищал вестник, в котором пусть изуродовано, пусть искромсано, но просачивалась информация, заставляющая задуматься и безмолвствующий народ, и потерявшую совесть, правящую элиту. Его слова: «Мы скорее закроем «Юрлит», чем позволим разогнать «ПК», – не раз останавливали занесённую над нами секиру в деснице мечущего «громы и молнии» Перуна – Бунина.

Как и государственный легендарный контролёр Царской России Валериан Татаринов, возвративший империи миллионы украденных проходимцами золотых рублей, Вячеслав Иванов умер в бедности и похоронили его на казённый счёт. Он и квартиру-то получил только перед смертью.

И снова тянет на отступление, правда, на сей раз не совсем лирическое – квартирное.

Перед распадом СССР «квартирная звезда» мне, скажем, светила очень ярко. Уж и смотровой ордер получила семья из четырёх человек на шикарные по тем временам трёхкомнатные апартаменты в центре Москвы. Но власть сменилась, страна раскололась. Квартира ушла. Однако пришла работа и должность, равнозначная по прежним временам, положению завотделом ЦК КПСС.

Квартирный вопрос. О, как он испортил нас, москвичей. Это ещё Булгаков отметил. В порыве раздумий о своей жилищной неустроенности я порой говорил: «Содрать бы с новой власти хоть «шерсти клок» – квартиру, тут же подал в отставку».

Услышал Бог – получил я, без взяток, без подарков, во что мало кто верит, прекрасное жильё. И оставил работу. По собственному желанию, когда по пьянке разбили мы на Старой площади унитаз и затопили сидящих этажом ниже охранников из приёмной Президента. «От великого до смешного – один шаг» – это точно. Чтобы не получить мне квартиру в 90-х годах прошлого столетия, надо было расколошматить государство, чтобы лишиться должности в новом столетии, оказалось достаточным разбить сливной бачок в туалете. Извините, за пошлую шутку.

И всё же надо отдать должное Ивану Афанасьевичу Бунину, он не стал препятствовать, когда редакторские дела свои я передал весьма и весьма «сомнительной фигуре» – Александру Киселёву, тому самому «другу Меркушкина», статья о котором вообще-то, если быть откровенным, в конечном итоге сильно навредила не только лично сотрудникам, но и в целом изданию: «зажали» нас после этого крепко. Но как говорится: лес рубят – щепки летят.

А преемником Киселёв (ныне профессор, доктор наук и академик) оказался стоящим. Не даром же через некоторое время, встретившись со мной, «серый кардинал издательства», секретарша Ивана Афанасьевича Бунина – Валентина Петровна Бобкова, как всегда с очаровательной улыбкой, скрывающей истинные чувства, произнесла (в данном, однако, случае в сердцах): «Ну, Пискарёв, и оставил же ты после себя семечко». – «Семечко – гречишное», – поддакнул я, улыбаясь не менее очаровательно.

И корабль, именуемый «Президентским контролем», плывёт. Плывет между «Сциллой и Харибдой» вот уже пятнадцать лет. Плывёт, отражая всё то, что вокруг него и всех нас клубится: горькие заблуждения, противоречивость, болезненность общества, государства. Последнее от немощей будто бы начинает избавляться. А значит непременно станет выстраивать и крепить в своей системе контрольные функции как наиболее важные и приоритетные, определяющие в конечном счёте успешное проведение социально-экономической политики и благих преобразований.