Избранное

Испокон веков в нашем краю было известно место, именуемое Хоёр-толгой — Две вершины. Одна из них, та, что с правой стороны уходит ввысь и пронзает густые белые облака, клубящиеся в высоком небе, часто бывает не видна. Облака почти всегда лежат по склону горы, словно стараясь оградить ее подножие от холодного дыхания ледяной вершины. Лишь изредка, когда летнее голубое небо просвечивает сквозь них, там в вышине, ослепительно сияя вечным льдом и снегом, показывается ее остроконечный пик. На этой горе нет деревьев и другой приметной растительности. Это нагромождение гладких бурых скал. Громадные, устрашающе нависшие камни с острыми углами, разбросанные по южному склону, кажется, настолько неустойчивы, что их может сбросить вниз порыв сильного ветра. Но когда на таком камне замечаешь гордо обозревающего окрестность архара, поневоле поражаешься неожиданностям природы, ее мудрой нерассудочности, и в душе рождаются какие-то смутные образы, бессильные, однако, передать фантастическую красоту мира. А когда архар поднимется еще выше, перескакивая с одной скалы на другую, радостная гордость за творения природы переполнит сердце. Эту гору называют Красной Нагой вершиной.

Другая же гора, громоздящаяся слева, с подножия и до самого верха покрыта густым вечнозеленым лесом. Здесь царство всех лесных трав и деревьев, всех минералов и камней, среди которых обитают и гнездятся какие только есть пернатые и пресмыкающиеся, ползающие и бегающие. Мягкий ветерок доносит оттуда неведомые ароматы, что наводят на мысль о растущих в том лесу причудливых, еще неведомых людям цветах. Доступ в эту райскую котловину, зажатую с двух сторон такими непохожими друг на друга горами, с севера преграждает глубокое прозрачное озеро с чистыми зеркальными водами. Волны его тихо плещут у подножий гор и откатываются обратно в прохладную глубь. Это озеро, возникшее на горной террасе, — тоже каприз природы. По синим его просторам безмятежно плавает стая лебедей. С правого берега на них удивленно взирают горные козлы и архары, а с левого, покрытого лесом, робко поглядывают грациозные олени и рогатые изюбри. А на юг от этой тихой, изумительно красивой долины, окруженной с трех сторон диковинными творениями удивительной в своей многоликости природы, простирается бесконечная, сливающаяся с горизонтом степь.

Белоснежное стадо овец и коз, с которым ежедневно приходит сюда девушка по имени Сунджидма, от восхода солнца безмятежно пасется на сочных травах левого предгорья. В полдень они нетерпеливой гурьбой сбегают вниз к озеру, чтобы вдоволь напиться прохладной воды. Встревоженная стая лебедей неохотно отплывает к середине озера, потом с прежней беспечностью продолжает свой путь вдоль противоположного берега. Напившись, стадо разделяется на две половины. Козы норовят забраться на крутые красные склоны правого берега, словно состязаясь в ловкости и проворности с сернами и архарами, пасущимися там, а овцы, пощипывая траву, медленно бредут к лесистым склонам левого берега. Тогда лебеди снова плавно возвращаются на свое привычное место.

Сунджидма садится на берегу озера, смотрит на свое отражение в прозрачной воде, расплетает длинные, падающие до земли шелковые косы, полощет их в воде, потом встает, выпрямив гибкий стан, поправляет складки слегка выцветшего халата из коричневого шелка и надолго замирает, словно что-то разглядывая в голубой озерной дали. Потом приподнимает руками грудь, отчего ее тонкая талия делается еще тоньше, и тихо смеется, думая про себя: «Я уже достигла того возраста, когда ждешь встречи с той любовью, про которую шепчутся девушки. Интересно, какая она? Наверное, очень сладостная и приятная. Когда девушки говорят о ней, глаза у них так и горят от счастья. А что же они чувствуют при этом?» Она снова мечтательно улыбается и легкой, пружинящей походкой идет вверх по склону, туда, где неизвестно кем тысячи лет назад врыты в землю тяжелые каменные плиты. Она проходит между ними и наконец, приблизившись к плоскому, похожему на сундук квадратному камню, садится на него. Это один из плиточных могильников, находящийся у самого края древнего кладбища. Но он не похож на другие, вокруг него, между выложенными правильным квадратом камнями, растут цветы. Они как бы повторяют каменную ограду плиты, образуя другую, цветочную. Удивительно то, что эту яркую цветочную ограду никогда не трогают овцы и козы. Сорвут один-два цветка и спешат прочь своей дорогой.

Сунджидма уселась на плоский камень и сняла унты из коричневой юфти, чтобы остудить разгоряченные от долгой ходьбы ноги. Некоторое время Сунджидма сидела, глядя на горы и озеро, потом прозрачным, нежным голоском запела какую-то грустную песню. Стая лебедей на озере, серны и архары, карабкающиеся по горным склонам, удивленно застыли на миг, прислушиваясь, а потом, успокоившись, продолжали свой путь по воде и склонам.