Избранное

— Народ сражается, а львовы, милюковы, тучковы и керенские захватывают власть…

Он спешил на митинг в цирк «Модерн», оставив Варю в полном недоумении. С каким восторгом в учительской Вариной школы встретили телеграмму Керенского военному губернатору Сибири! И Варя хлопала от души в ладоши. А Тимофей Карпович недоволен. Чем плоха телеграмма Керенского?..

«Подтверждаю предписание товарища министра Чебышева о немедленном и полном освобождении членов Государственной думы Петровского, Муранова, Бадаева, Шагова и Самойлова. И возлагаю на вас обязанность под личной ответственностью обеспечить им почетное возвращение в Петроград».

Непонятно, чем недоволен Тимофей Карпович.

Вызвала оживленное обсуждение в учительской и необычная подпись под этой телеграммой:

«Член Государственной думы, министр юстиции гражданин А. Керенский».

Не о свежем ли ветре в России говорила эта подпись? С монархией покончено, ненавистный всем Николай Кровавый отставлен от царских дел, не миновать ему скамьи подсудимых. Варя не знала, что министры Временного правительства уже гадали: куда отправить из Царского Села смещенного императора. Голоса разделялись: одни предлагали в Тобольск, другие в Англию. Керенский изъявлял согласие сопровождать пленника революции до берегов Темзы.

Занятия в школе были отменены, но кое-кто из преподавателей все же пришел. Не сиделось дома и Варе. Сторожиха согрела самовар и принесла в учительскую.

Учитель физики разливал чай, Варя щипчиками колола сахар, когда во двор школы, громыхая, въехал грузовик. Учителя кинулись к окнам. С шоферского сиденья спрыгнул Яков Антонович, но в каком воинственном виде! В коричневой кожанке, грудь перекрещена пулеметными лентами, за плечом — винтовка с красной ленточкой на штыке, на матросском ремне — граната. Когда он шел по двору, по ноге била деревянная кобура маузера.

От чая Яков Антонович не отказался, раздеваться, однако, не стал, расстегнул только кожанку и снял папаху.

— Вы оттуда? — Учитель пения легко повел головой, имея, должно быть, в виду Зимний дворец.

— Позвольте, позвольте, — вмешался в разговор учитель физики, — не в анархисты ли вы записались?

Яков Антонович молчал и улыбался, поглаживая кобуру. Варя видела, что его самого распирает желание рассказать новости.

Случайно Яков Антонович попал в Таврический дворец, случайно оказался начальником какого-то отдела в министерстве финансов. Не веря в крепость и долговечность своего высокого назначения, он оставил за собой и школу. Обязанности у него были довольно странные. Якову Антоновичу выдали оружие, мандат и дали в его ведение команду солдат. Он разъезжал по особнякам монархистов, которые сбежали от революции, грузил ценности и свозил в кладовую банка.

Солдаты выгружали во дворе школы уголь, где-то прихваченный вместе с ценностями, а Яков Антонович восторженно перечислял вывезенные им уникальные сервизы, золотую и серебряную посуду, дарственные табакерки.

— Плясунья-то жила на царских харчах, — вдруг загадочно проговорил Яков Антонович и вытащил из полевой сумки узкую записную книжку, вслед за которой появилась фотография. — У министров и то куш был поменьше.

Любопытство овладело всеми.

— Под Новый год плясунья получила, — продолжал он, — восемнадцать тысяч рублей, в январе — пятнадцать, в феврале — двадцать. И всё от неизвестного «С».

Давно говорили, что прима-балерина Кшесинская — любовница царя. Но многие сомневались: так ли это? Не сплетня ли? Вот ведь и деньги на содержание выплачивал Кшесинской некто «С». Яков Антонович взял фотографию Николая Второго и прочитал дарственную надпись: «На дружбу. Николай».

Фотография пошла по рукам.

— Сбежала, и довольно хитро. Двадцать седьмого числа ушла с сыном прогуляться, ни мотор, ни коляску не взяли. Прислуга решила, что госпожа задержалась у знакомых.

Когда Яков Антонович сегодня приехал в особняк Кшесинской, горничная провела его наверх, в личные комнаты хозяйки. Ни малейшего следа бегства! На ночном столике раскрытый роман, на спинке кресла — халат, приготовленный к ночи. Но более всего свидетельствовал о временном отсутствии хозяйки полуторафунтовый золотой венок, подарок почитателей, который лежал на письменном столе под стеклянным колпаком…

Солдаты разгрузили уголь. Варя позвала их пить чай. Они поблагодарили и отказались. Сторожиха вынесла из швейцарской тарелку капусты и два стакана, шепнула Варе:

— До чаю ли им, коньячку прихватили из погреба Кшесинской…

Временами казалось, что свержение самодержавия произошло давным-давно. Столько свершилось событий! В Таврическом дворце заседает Петроградский Совет, из Сибири возвращаются политические ссыльные.