Избранное

Абрамоткин. Ах, это не он? А ты мне сказала…

Анюта. Я сказала: Виктор Эдуардович само собой придет — за Настенькой. А этот за Софочкой пришел. Ну теперь вам будет нашлепка от Настеньки!

Абрамоткин. Ай, слушай, тогда я побегу в парикмахерскую. Пусть они позвонят ему… В какую они парикмахерскую пошли? А?

Анюта. А я почем знаю. Вышли и пошли… Ну, теперь получите по заслугам к своим именинам Абрамоткин. Сейчас найду их… (Торопливо уходит.)

Анюта (по телефону). Товарищ Васин?.. Немного задержалась, но вскоре выхожу… Ах, вы уже начали сомневаться, что я не приду? Нет уж, если сказала, значит, приду. Все кину, но приду… Нет, на свидание это не всегда так бывает. Общественное дело для меня неизмеримо важней… Значит, не сомневайтесь — сейчас выхожу…

В дверях снова появляется Баркасов.

Баркасов. Простите, я тут мой портфель оставил…

Анюта. Да вот ваш портфель у дивана.

Баркасов (взяв в руки парусиновый портфель), Нет, это не мой портфель. Мой был коричневый…

Анюта. Вот оставайтесь и поищите. А я должна идти. Но только вы непременно Софью Васильевну обождите. Иначе она будет сердиться. (Уходит.)

Баркасов (разыскивая портфель). Черт дернул меня пойти… Не подумал, в самом деле… Ведь муж у нее или этот… жених… Фу, глупость какая получилась… Ай, так и надо мне, дураку, — своими руками фарс устроил… Мало еще получил… (Найдя черный портфель Абрамоткина.) Да нет, это тоже не мой портфель.

С треском открывается дверь. Вбегает запыхавшийся человек. Это муж Софьи Васильевны — Юрий Николаевич Крутецкий.

Черный портфель Абрамоткина так и остается в руках изумленного Баркасова.

Крутецкий. Где… где моя жена?

Баркасов. Вы о ком говорите?

Крутецкий. Она там? (Вбегает в соседнюю комнату и тотчас возвращается.) Нет… Значит, просто меня обманули, разыграли! Да и она, поймите, не могла бы пойти на это…

Баркасов. Успокойтесь. Вы так взволнованы…

Крутецкий. Еще бы… (Смеется.) Но я, я какой осел! Незнакомый человек звонит мне, и я, как дурак, мчусь сюда, чтобы застать ее, уличить… Вы, конечно, скажете, что это ревность. Но вы ошибаетесь, уважаемый товарищ! Я прежде всего культурный человек. И смею сказать, что низменные пережитки в моем сознании начисто ликвидированы мной!

Баркасов. Да вы сядьте, успокойтесь.

Крутецкий. Конечно, не скрою, я немного понервничал. Но не в силу ревности. А просто я хотел уточнить мои отношения с женой.

Баркасов (подавая стакан воды). Выпейте воды. Крутецкий (пьет). Благодарю вас. Теперь я совершенно спокоен. (Ставит стакан на стол и там видит шляпу жены.) Боже мой! Да ведь это ее шляпа. Да, это ее шляпка. (Мнет шляпу в руках.) Софа… Софочка… Значит, она тут? Значит, она просто спряталась от меня… Где? где моя жена, а?!

Баркасов. Вы о ком говорите?

Крутецкий. Я вас спрашиваю: где Софья Васильевна?!

Баркасов. Крутецкая?.. А вы кто же?

Крутецкий. Как кто? я ее муж, муж… Где она?

Здесь? Вот ее шляпа… (Терзает шляпу так, что от нее отлетает цветок.)

Баркасов. Ах, вы ее муж? А тот, с кем я сейчас говорил?

Крутецкий. Тот? Тот, с которым она здесь? Тот, вероятно, и есть этот самый… Баркасов!

Баркасов. Нет, Баркасов — это я.

Крутецкий. Ах, вы Баркасов?! Так это вы осмелились встречаться здесь с моей женой?!

Баркасов. Но это недоразумение, уверяю вас.

Я просто не понимаю, о каких встречах вы говорите…

Крутецкий. Ах, вы не понимаете, черт возьми! Так я вас заставлю понимать! Вы, как начальник, позволяете себе…

Баркасов. Давайте выясним, поговорим…

Крутецкий. Мы в народном суде с вами поговорим! Я потребую показательного суда! Ваш аморальный поступок слишком очевиден! Я так не оставлю этого дела… (Жадно пьет воду.)

Баркасов. Нет, с вами, я вижу, нельзя сейчас разговаривать. (Идет к выходу, захватив с собой черный портфель Абрамоткина.)

Дверь медленно приоткрывается, и в комнату просовывается корпус Володи Слоняева. В руке у Слоняева небольшой тортик. На лице умильная улыбка.

Слоняев (негромко напевает). "Где эта улица, где этот дом? Где эта барышня, что я влюблен…" (Увидев директора, роняет торт.) Товарищ Баркасов… я… я не знал, что вы здесь бываете.

Баркасов. Позвольте пройти…

Слоняев (подняв торт). Минуточку, товарищ Баркасов… Я только хотел сказать… я случайно здесь… без ее разрешения. Я сейчас же уйду, если вам неприятно… )

Баркасов, ничего не ответив, стремительно уходит.

Крутецкий. Всех под суд! (Слоняеву.) А вы кто такой? Что вы здесь?! Ах, вы тоже посетитель этого вертепа?! С тортом явились?!

Слоняев (снова роняет торт). Я… я не знал… я… Крутецкий бьет по коробке с тортом, как по футбольному мячу. Торт вылетает в открытую дверь. Слоняев выскакивает вслед.

Крутецкий. Боже мой!.. И это ты, моя Софочка, на которую я молился. Ты попала в эту жуткую аморальную компанию. Ты… ты… (Агрессивно.) Но нет, прощенья не будет! Разрыв! Показательный суд… (Снова взяв шляпу жены.) Да, но ведь это, кажется, не ее шляпа? Я точно помню: ее шляпа была гладкая и с красным цветком. А эта — без цветка и мятая, как тряпка. Нет, это не ее шляпа. Значит, я зря погорячился…