Избранное

Во-вторых, следует учесть, что переводчики не имеют в латинском языке слов для [терминов] переводимых научных трудов, поскольку те не создавались изначально на латыни. И вследствие этого они используют бесчисленные слова из чужих языков, которые остаются непонятными для тех, кто этих языков не знает, неправильно произносятся и пишутся не так, как должно. Кроме того, что хуже, переводчики вследствие незнания латыни используют вместо латинских слова из испанского и других родственных языков, коим несть числа. …

В-третьих, надлежит, чтобы переводчик в совершенстве знал науку, труды по которой он переводит, и два языка — с которого и на который он переводит. [Но] только первый переводчик Боэций в полной мере знал возможности языков, и только Роберт, называемый Большая Голова [Гроссетест], знал науки. Прочие же ничтожные переводчики не знали многого как в науках, так и в языках, что показывают их переводы. Ибо в переводах, особенно книг Аристотеля, имеется столько искажений и чудовищных недостатков, что никто не может их понять. И один переводчик противоречит другому, и неоднократно встречаются ложные [толкования], что очевидно из сравнения разных переводов и текстов на разных языках.

Равным образом обнаруживаются многочисленные неточности и ошибки перевода и в тексте Святого Писания. Ибо Иероним доказал, что переводы Семидесяти Толковников, Феодотиона и Акилы[188] содержат много ошибок, которые получили распространение во всей Церкви, а все рассматривали перевод Семидесяти Толковников как образцовый, Иеронима же считали фальсификатором и исказителем Писания, пока не воссияла истина еврейского [оригинала], переведенная на латынь лишь одним Иеронимом. Но, чтобы не устрашить латинян чрезмерной новизной, он, по его собственным словам, иногда кое-что перенимал из перевода Семидесяти Толковников, иногда — из Феодотиона, иногда из Акилы, и поэтому многое опустил, а потому и [в его переводе] сохранилось значительное число ошибок. ...

Четвертое основание и причина необходимости знания языков заключается в том, что многие [сочинения], как философские, так и богословские, все еще отсутствуют у латинян. Ибо я видел греческий текст двух книг Маккавейских, а именно третьей и четвертой, и Священное Писание упоминает о книгах Самуила, Нафана, Гада и других, которые мы не имеем. Также, поскольку все подтверждение священной истории дано Иосифом в Иудейских древностях и поскольку все святые находят основу для своих толкований [священной истории] в этих книгах, то латинянам необходимо иметь эти книги в неискаженном виде. Но доказано, что латинские кодексы искажены в тех местах, которые значимы для истории, так что этот текст повсюду сам себе противоречит, что [конечно же] не есть вина столь великого автора, и, следовательно, происходит из-за плохого перевода и искажений, произведенных латинянами. И есть только [два] средства против этого: новый перевод или исправление [текста] в соответствии с отдельными исходными [списками]. Равным образом, [у латинян] отсутствуют некоторые книги великих учителей, таких, как блаженный Дионисий, Василий Великий, Иоанн Дамаскин и многих других. Некоторые из них, впрочем, перевел на латынь вышеуказанный епископ Роберт [Гроссетест], и кое-кто до него перевел и иные [книги], чей труд был очень полезен для богословов. И если бы книги этих [авторов] были переведены, то не только бы возросла мудрость латинян, но и Церковь получила бы большую помощь против греческих схизм и ересей, ибо они были бы побеждены посредством речений их святых, которым они противоречить не могут.